Совершенный вид. Ирина Гофман
на ее поверхность, гладкую и серебристую, точно зеркало, в которой внезапно отразилось лицо девушки – человеческой девушки – показавшееся Трису смутно знакомым. Приятные черты, яркие голубые глаза необычного бирюзового оттенка, русые, с золотинкой, волосы. Она смотрела прямо на него и сквозь него, словно разглядывая собственное зеркальное отражение где-то там, в другой реальности, задумчиво и так печально, что и у Триса невольно сжалось сердце. Он подался вперед, желая запечатлеть в памяти каждую черту этого отчего-то знакомого ему лица – и в тот же миг оно исчезло, растаяло, растворившись в зеркальных бликах воды.
– Кто это? – повернувшись к Элео, спросил Трис.
– Скоро все узнаешь сам, – ответила она и, положив ладонь на его грудь, мягким, но в то же время неожиданно сильным движением вытолкнула его из сна.
Он открыл глаза в темноте своей спальни с тихим вздохом разочарования: странное сновидение вновь ускользнуло от него, не оставив мало-мальски внятных ответов на терзавшие его вопросы. Впрочем, на сновидение это было не вполне похоже – он словно на несколько минут оказывался по ту сторону реальности, в зыбком призрачном мире Леса, где блуждала одинокая душа Элео. Трис все еще ощущал на своей ладони прохладное прикосновение ее пальцев, всем своим существом чувствовал ее присутствие – незримое и неосязаемое, но такое близкое, такое… родное. Похоже, между ними действительно существовала некая связь, объяснить которую он пока не мог; ответы наверняка крылись в его памяти, но память его лежала за плотной пеленой непреодолимого тумана.
Окончательно стряхнув с себя сонное оцепенение, Трис сел в постели, прислушиваясь к звонкому стуку дождевых капель о плиты небольшой террасы, куда выходила дверь его комнаты. Кейра оказалась права, заявив, что ночью пойдет дождь. Она даже захватила с собой дождевик, уходя на работу. Утром их наденет весь город…
Трис вдруг подумал, что совершенно не может вспомнить, как выглядит дождь. Встав с дивана, заменяющего ему кровать, он открыл прозрачную раздвижную дверь и, как был – босой, в одних пижамных шортах – вышел на небольшую крытую террасу, за краем которой стояла сплошная темная пелена. После тишины спальни шум дождя показался Трису чуть ли не оглушительным; вода яростно хлестала по ветвям деревьев в раскинувшемся напротив парке, барабанила по крышам домов, дорогам и тротуарам, журчала и грохотала в лабиринтах водостоков. Над городом разверзся настоящий тропический ливень. Размытые его потоками огни Антроповилля придавали ночи таинственное, волшебное очарование, и Трис восхищенно замер, чувствуя себя новорожденным в мире, которого почти не знал. Подойдя к самому краю террасы, он вытянул руку – слегка припушенную шерстью, как у всех гибридов – и подставил ладонь под упругие прохладные струи. Набрал пригоршню воды, омыл лицо, пригладил мокрыми пальцами густую спутанную гриву каштановых волос и закрыл глаза, всей грудью вдыхая одуряюще свежий живительный воздух.
– Ну, точно ребенок, – заметила за его спиной Кейра, бесшумно появившаяся в проеме двери.
Трис