Насты. Юрий Никитин
у Люськи плакат «Долой систему!», и на нее оглядываются и реагируют больше всего, а заодно и плакату достается какое-то внимание.
Она же, польщенная вниманием, цветет и пахнет, огромные губы стали еще больше, а сиськи крупнее и напористее. Марина идет среди наших качков, плакатов на всех не хватило, однако все равно наша группа выглядит обособленной, да и лозунги у нас такие, что запоминают все, кто бы ни мазнул взглядом.
– Пусть меня повяжут, – сказал Зяма мечтательно. – А я обвиню их в антисемитизме, геноциде и… что бы еще?
– Голодоморе, – подсказал Данил.
– Вот-вот, – обрадовался Зяма. – Еще и в голодоморе и вмешательстве во внутренние дела Америки в Сирии. Вся наша закулиса поднимет хай, евреи зверски угнетены в России!
– А если менты не побьют, – сказал Данил, – я сам тебе разобью морду. Ну, для дела, Зяма, для дела! А потом скажем, зверский ОМОН так тебя отделал. Будешь шрамы показывать, тебя в Би-би-си по новостям покажут… А еврейский кагал тебя вообще мучеником сделает!
Зяма содрогнулся всем телом.
– Не-е-ет! Я нежный.
– И денег даст, – добавил Грекор.
– Денег? – спросил Зяма заинтересованно. – Сколько?
– Много, – ответил Грекор. – Евреи все богатые, не слышал?
– Да знаю, – сказал Зяма недовольно, – что много. Но сколько много? Какой процент отката?
Впереди раздался шум, крики. Колонна слегка замедлила шаг, все разом заговорили громче.
Валентин, прислушавшись, сказал быстро:
– Головная часть дошла до ограды!
– Двинутся дальше? – спросил Данил. – На нее ж дунуть, сразу улетит, как домик Ниф-Нуф-Нафа.
– Вряд ли…
Мы продолжали проталкиваться вперед, демонстранты все какие-то чересчур интеллигентные, даже кричат визгливо и по-бабьи, а у нас во главе группы пошел Данил с качками, так что продвинулись почти до ограждения.
Я заметил, что возле бровки асфальт прилегает неплотно, его нетрудно отковыривать ломиком или даже простыми железными трубками. Дальше пойдет проще, его можно, в отличие от булыжников, ломать на куски нужного размера, чтобы швырять хоть рукой, хоть из пращи, хоть из рогатки.
Грекор наоткалывал, как молодой лед, и собрал целую кучку обломков, на него оглядывались с одобрением, быстро разобрали и начали швырять через головы десяти передних рядов в полицейских и омоновцев.
– А передним влупят, – заметил Зяма.
– Все предусмотрено, – успокоил Валентин.
– Что?
– В передние ряды выдвинули женщин, – сообщил Валентин. – Трое из них беременные. Когда им влупят или потащат к автобусу, это заснимут в нужном ракурсе, обработают, и через пару минут ужасающие зверства Кремля покажут все телеканалы мира!
– Круто, – восхитился я. – Правда, тех дур немного жалко… Хотя чего их жалеть?
Гаврик хохотнул:
– Верно! Дураков у нас на сто лет вперед запасено, а уж дуры так и вовсе на каждом шагу.
Несколько парней, то ли для