Дельфийский оракул. Екатерина Лесина
Тоже, небось, хвостом крутанула, и все… а потом пришла – мама, познакомься!
– Действительно, – мама меняет тон. – Ты бы познакомила нас, деточка. Пригласи его в гости…
Саломея приглашает. Ей кажется, что, встретившись с Аполлоном, родители изменят свое к нему отношение. Разве можно не любить его? Он умный. И тактичный. И, когда он улыбается, на его щеках проступают ямочки. У него в гардеробе три рубашки и пять галстуков. Два костюма, которые хоть и стары, но опрятны. Аполлон чистит их каждый вечер.
Он готовит яичницу в сковороде с кривым дном и умеет печь оладьи. Он знает древнегреческий и латынь, немного говорит по-испански и мечтает найти свою Трою. Аполлон вот-вот защитит диссертацию по эволюции солярных аспектов мифологии Аполлона или как-то так… они – связаны, Аполлон и забытый греческий бог. Впрочем, тот, другой, был несчастен в любви.
А нынешний будет счастлив с Саломеей. И родители все поймут.
Вот только он не пожелал идти в гости.
– Извини, моя маленькая нимфа, – сказал он, целуя ее раскрытую ладонь. – Но я не думаю, что это хорошая идея.
– Почему?
– Потому.
Саломея испугалась, что он ничего ей не объяснит, но Аполлон вздохнул и произнес:
– Они решат, что я тебе не подхожу. И разлучат нас. А я не желаю тебя терять.
– Они хорошие!
– Конечно, хорошие. И намерения у них будут самыми благими. Посмотри, кто я? Нищий историк с неясными перспективами. Кому сейчас нужны Дельфы? Или Греция? Даже после защиты ничего не изменится. Я не стану богатым и успешным, потому что мне не нужны богатство и успех. И они не позволят тебе прозябать бок о бок с посредственностью.
Он был не прав, но Саломея не знала, как донести до Аполлона правду. И решила переехать к нему. Так ведь будет лучше, верно? Всегда – вместе. Каждую минуту. И чтобы сердца бились в одном ритме, и дыхание – одно на двоих. А он – вновь ответил ей отказом.
– Но почему?! – Саломею душила обида.
– Во-первых, у меня есть определенные обязательства, – Аполлон указал на кровать, которая стояла рядом со шкафом, стыдливо прикрытая его распахнутой дверцей, словно ширмой. – Мы вместе нашли эту квартиру, что было нелегко. Я не могу заявить человеку, что отныне здесь будешь жить ты.
Саломея, которая еще не разу не видела таинственного соседа Аполлона, разозлилась. Неужели тот, другой человек, важнее Саломеи?
– Во-вторых, – продолжил Аполлон, – я не могу позволить тебе жить здесь. Оглянись!
Саломея оглянулась, но не увидела ничего нового. К беспорядку она привыкла. Отошедший от стены лист обоев приклеила. А мышь, которая явно обитала в этой квартире, благоразумно не подавала признаков жизни.
– Теснота. Нищета. Грязь. Ты достойна лучшего.
– Но я готова…
– Пойти со мной на другой берег Стикса? Извини, но я не готов принять эту жертву.
Нельзя сказать, чтобы Саломея смирилась. В то время она очень плохо умела смиряться, поэтому плакала, уверяя, что она готова – готова на любой подвиг. Аполлон же вытирал ей слезы и мягко, но настойчиво отказывал.
Он