Музей героев. Дмитрий Вельяминов
Таким образом мяч летал от одного игрока к другому часами, постоянно находясь в воздухе на уровне второго этажа. Играли на выбывание, поэтому, помимо атаки мячом для случайно затесавшихся игроков, применялись и словесные выпады. Если с ребятами из нашего двора в квадрат входил кто-нибудь из соседнего, у него могли как бы между делом спросить:
– Тебе сколько лет?
– Тринадцать.
– А почему у тебя ноги тогда такие волосатые?
– Нормальные ноги…
– Да нет, посмотри, у всех вот нормальные, а у тебя, словно шерстью покрыты.
– Да я просто расту.
– А мне мама говорила, что волосы на теле у детей – признак дебилизма.
После такого диалога человек, который до этого, в общем-то, неплохо играл, действительно начинал играть, как дебил, и быстро выбывал. И так целый день, пока кто-нибудь не отвлечется на пейджер с сообщением: «Быстро домой!» В эту игру мы могли играть днями напролет. Я достиг в ней неплохих успехов. Туда же, на школьный двор, приходили тусоваться девчонки из восьмых-девятых классов. Они стремились выглядеть так же, как солистки их любимой группы «Spice Girls». Кроссовки на очень высокой платформе, что существенно увеличивало их рост, юбки которые еле-еле прикрывали зад, камуфлированные кислотные топики, ярко окрашенные волосы, и подведенные черным глаза. Худые и бледные, они были с нами одновременно грубы и нежны. Они всегда ждали своих пацанов – угрюмых, стриженных ежиком, в кожаных куртках, – которые въезжали на школьный двор на своих тонированных «девятках», из которых орали танцевальные техно-хиты. Мы слушали эту музыку, пока одна из девчонок не сядет в машину. Затем машина трогалась, въезжала на футбольное поле, разгоняя всех, кто там находился, делала пару крутых разворотов на 180 градусов и медленно уезжала. В такие моменты мы останавливали игру и просто смотрели им вслед. В то время у всех бандитов было в моде встречаться со школьницами. Мы понимали парней, потому что и сами были влюблены в этих девочек.
Одним из этих угрюмых пацанов был Миша. Он не был на войне, служил где-то в Подмосковье. Я не видел его до того, как он отслужил. Теперь же вся детвора знала его как отчаянного парня, который вечно пьяный гоняет на своем новеньком красном мотоцикле «Ява» по округе и общается с местными бандюгами. Все девочки были в него влюблены, а участковый его ненавидел за кучу жалоб от пожилых жильцов дома на то, что Миша ночами шумит своим мотоциклом, поет и ругается. Участковый тоже был молод и, наверное, ему хотелось того же. Но вместо этого, ему – в серой форме, которая не вызывала у людей никакого доверия, – часто приходилось стоять возле подъезда у красного мотоцикла и ждать, когда Миша выйдет опохмелиться. Но тот выходил ближе к вечеру, когда рабочий день участкового подходил к концу. Тогда участковый сменил тактику и начал доставать Мишину маму, потому как отца у него не было, но Мише это не понравилось. И он как-то встретил участкового вечером, когда тот садился в свою «Таврию» и был