Белый алмаз. Кристина Ивановна Жигунова
он был доволен своим поступком, пусть даже и огорчил своего старика.
– Отец, не будь таким, я пользовался твоим отсутствием и совсем не появлялся в замке, ты же знаешь, мне стража не нужна, – его голос был приятным, улыбка теплой, посмотрев на эту улыбку Гвадела, вздохнул, понимая, что уже простил своего сына. Иоли был светловолосым юношей, с приятной внешностью, но слегка худым телом, под его глазами виднелись синяки, виднелись ключицы из светлой рубахи. Он часто болел. Спрыгнув с коня, он обнял отца.
– Как Замла? Цветение дерева действительно красиво, как его описывают?
– О его обратной красоте ничего не пишут в твоих книжках, сын? – проговорил Зедекия, помогая ему ставить коня в стойло. Конюх закрыл ворота площадки, совсем стемнело, и он стал зажигать лампы.
– Ты все еще сердит на меня? Эх, я бы сейчас поужинал, возможно, повар, приготовил к твоему приезду лучшую рыбу, я видел, как Заир принес ему рыбу.
– У Заира действительно вкуснейшая рыба, а ты не видел, нес ли он моллюсков? – улыбаясь, проговорил Гвадела, Иоли засмеялся. Навстречу им с винтовой лестницы спускался Гаюна. Он поклонился им и отодвинулся, дав им пройти, громко лопоча:
– Твой отец, так переживал, Иоли, что, спустившись с корабля, сразу же ринулся искать тебя, думая, что с тобой случилось чего, – немного улыбаясь, он взглянул на юношу, но тот не смотрел на него, он смотрел на старушку, что стояла позади него, и Гвадела смотрел на нее.
На кухне пахло вкусно, что у Иоли заурчало в животе, он небрежно схватился за рубаху. Лучи от ламп красиво сияли на столике, стол был аппетитно накрыт. Гаюна поклонился им и прошел по коридору к выходу, если бы его и позвали на ужин, он бы не согласился. Иоли присел за стол и принялся за еду: рыбный суп, свежий салат, жареные моллюски. Все это так вкусно пахло, что он быстро стал чавкать, Гвадела это заметил, сын не солгал ему, он действительно не был в замке все это время, пока его отец отсутствовал.
– Ты ведь был у Заира?
– Ты прав, извини, но Заир, сейчас единственный, кому я верю, – проговорил вдруг Иоли, – у простака сердце доброе, чем у богатого. Твой совет сразу же бросился искать меня, когда ты уехал, это сейчас Гаюна вертит своим хвостом, а тогда он бы мне живот вскрыл, не удивлюсь, что он ушел к мятежникам.
– Прости меня.
– Поздно отец, надо было убить меня в младенчестве, а сейчас меня даже волчица не убьет.
– Кто?
– Прочти письмо от Вольтурна, и ты поймешь, пора отец, – ответил Иоли, в кухню вбежал слуга, кучерявый и тучный, в руке его было письмо, Гвадела посмотрел на сына удивленно. Его глаза бегло пробежали по буквам, поглядывая часто на сына, который смотрел на него и ждал.
– Заир тебе показывал лодку? – вдруг сказал Гвадела, не отводя взгляда от письма, он привстал и стал бродить по кухне. Иоли лишь кивнул, – сын, ты помнишь дорогу?
– Отец, я, – тут в комнату вошла старуха, Гвадела и Иоли проговорили хором, – чего тебе?
– Гаюна, закрыл главный пирс, пустив пустой корабль, молодой господин,