О науке и искусстве. Леонардо да Винчи
Литые фигуры эти по рисунку и по своему совершенству должны быть признаны превосходнейшими между всеми, сделанными в новейшее время. От Леонардо осталась анатомия лошади, а также анатомия человека в еще более законченном виде. Вследствие таких божественных его дарований, несмотря даже на то, что он гораздо больше проявлял себя в словах, чем в делах, имя и слава его никогда не погаснут среди людей.
Искусство
Споры живописца с поэтом, музыкантом и скульптором
Спор живописца с поэтом
Живопись – эта немая поэзия, а поэзия – это слепая живопись, и та и другая стремятся подражать природе по мере своих сил, и как посредством одной, так и посредством другой можно показать много поучительных вещей, что и сделал Апеллес в своей «Клевете». Но результатом живописи, которая служит глазу, то есть более благородному чувству, является гармоническая пропорция, наподобие той, как если бы много различных голосов соединилось вместе в одно и то же время и в результате этого получилась бы такая гармония, которая настолько удовлетворила бы чувство слуха, что слушатели столбенели бы и становились чуть живыми от восхищения. Но много больше сделают пропорциональные красоты ангельского лица, перенесенные на картину. В результате этой пропорциональности получается то единое созвучие, которое служит глазу так же, как и музыка уху. И если такая гармония красот будет показана влюбленному в ту, с кого эти красоты списаны, то, без сомнения, он остолбенеет от восхищения и радости, несравнимой и превосходящей все другие чувства. Но так как поэзия изображает совершенную красоту посредством изображения отдельных частей, из которых вышеназванная гармония складывается в картине, то в поэзии получается не что иное, как если слушать в музыке каждый голос сам по себе порознь в разное время, из чего не составилось бы никакого благозвучания. Равно как если бы мы захотели показывать лицо по частям, всегда закрывая те части, которые были показаны перед тем; при таком показывании наша забывчивость не создает никакой гармонической пропорциональности, так как глаз не сможет охватить своим зрением все лицо одновременно. То же самое происходит и с красотами какого-либо предмета, выдуманного поэтом: раз части его называются порознь в разное время, то память не получает никакой гармонии.
Справедливо сетует живопись, что она изгнана из числа свободных искусств, ибо она подлинная дочь природы и осуществляется наиболее достойным чувством. Поэтому, о писатели, вы не правы, что оставили ее вне числа свободных искусств, ибо она занимается не только творениями природы, но и бесконечно многим, чего природа никогда не создавала.
Так как писатели не имели сведений о науке живописи, то они и не могли описать ни подразделений, ни частей ее; сама она не обнаруживает свою конечную цель в словах и потому из-за невежества осталась позади названных выше наук, не теряя от этого в своей божественности.