Крест в свечке. Валерий Терехин
просматривалось волнующееся море. Перехватив её пристальный взгляд, подкованный водитель бросил очередной геополитический коммент:
– Чистили лес от сосенки к сосенке, дойчи народ аккуратный. Видно всё на километр вперёд. В сорок четвертом, осенью, здесь постреляли уйму наших десантников. А когда Кёниг взяли, всех немцев выселили за двадцать четыре часа. И отсюда тоже… А чего, исторически верно. Когда-то при царе Горохе здесь обитали славяне-курши… Да, видать, не лучше нас жили. А коренные-то наши в третьем-четвёртом поколении нынче всё больше к ним, в Польшу, в «Лидл» и «Бедронку»[7]. А к вам в Москву – ни ногой… У нас уже больше половины населения в Большой России никогда не бывали. А Европу молодняк исколесил на велосипедах, автостопом… Маломобильников понакупали, не продохнёшь… Электросамокаты, гироскутеры, трёхколёсники, доставка пиццы, Delivery Club… Катит придурок на моноколесе, съедет с тротуара на проезжую часть, и только успевай тормозить… Раздавишь – и не заметишь, а потом в тюрьме париться…
Машина потихоньку проехала первые постройки хмурого и неприветливого поселка на отшибе и выворачивала к местному отелю, где Надежда Константиновна предусмотрительно забронировала номер-люкс.
Водитель вытащил сумку из багажника, предложил поднести к гостинице, но она отрицательно мотнула головой. Пока отсчитывала оговорённую заранее сумму (с добивкой к счётчику), бесплатный экскурсовод, поскрипывая пролетарской кожанкой, недовольно бурчал:
– Зря ты сюда припёрлась, не ко времени… Телефончик запиши… Если что, приеду, заберу, вывезем в Питер на сухогрузе…
Не ответила, сунула в потную ладонь стопку купюр и поспешила к знакомой ограде. «Гостиница, небось, пустая, буду тут почётной постоялицей… В пристройке отделение Сбербанка, в будний день должно работать».
За стойкой ресепшен попалась знакомая привязчивая сотрудница, заспанная и неприветливая. Зарегистрировав наспех, вручила ключи и отвернулась. Надежда Константиновна поднялась на второй этаж. Отперев дверь и зайдя в номер, вымотанная дурной поездкой, скинула плащ и тут только сообразила, почему ей не рады. «В Москве пандемия, заразы боятся».
Приняв ванну и приведя себя в порядок после утомительного перелёта, достала из мини-бара чекушку коньяка «Кёнигсберг», откупорила, налила стопку и, опустошив по-русски, извлекла из сумки заветный клатч. Вынула из него свёрток конвертов, проштемпелеванных воинской печатью. Это были письма сына, ровно девять лет назад начавшего в Калининградской области недолгую срочную службу.
Бережно развернула первое, начирканное торопливой рукой на тетрадном листе.
22.06.2011. Здравствуй, мама! Пишу вполуприсед на тумбочке. Вчера было построение части. Прилетел полковник из штаба, произнес речь. Нам поручают ответственное задание. Всё, команда «сбор», выдвигаюсь.
Твой сын Демьян
Надежда Константиновна перечитала строки ещё раз. Дёма рос капризу́лей, учился, когда хотел и пропадал
Lidl, Biedronka – популярные среди жителей Калининградской области польские супермаркеты.