Русский рулет, или Книга малых форм. Игры в парадигмы (сборник). Дмитрий Губин

      Моя родная сестра Анна сказала, что ей срочно нужно питерская прописка, то есть регистрация. Пусть временная, пусть хоть в Ленобласти, – иначе ее уволят. Я посмеялся: она работает в госструктуре, наверняка там отдел кадров чудит. Я сам во времена СССР прописывался временно во Всеволожске, а жил в Ленинграде подпольно прямо в редакции журнала «Аврора», на работу в который меня без прописки не брали.

      Но месяц спустя после разговора с сестрой в московской телекомпании «Мир», где я веду ток-шоу (то есть являюсь, как ныне говорят, резидентом), мне отказались выдать пропуск – опять же по причине отсутствия московской прописки, и я снова посмеялся: это ж спутниковый, а те центральный канал.

      Но на днях меня не пустили в Останкино уже на Первый: я туда был зван экспертом на ток-шоу. Милиционер на входе, повертев паспортину, потребовал билет, подтверждающий, что в первопрестольной я нахожусь менее трех дней. Сказанные мной по глупости слова про гарантированную Конституцией свободу передвижения, про саму Конституцию как закон прямого действия и про наличие у меня автомобиля, на котором в любую секунду могу уехать-приехать, сотрясли пустоту.

      То есть, хотя никаких формальных законов нет – я потом узнавал, в Москве действуют положения о регистрации 2006 года, в них про «три дня» нет ни слова – какая-то негласная «указивка» по советскому образцу всем людям в погонах была спущена. И вы, товарищи, собираясь в поездку, это имейте в виду.

      Что же с моим конкретным случаем? В СССР вопрос с пропиской в столицах решался посредством либо женитьбы, либо постановления обкома. В сегодняшней России милиционер меня пропустил, узнав, что я иду на ток-шоу Андрея Малахова – ну нельзя же было шоу «самого Малахова» сорвать.

      А поскольку жениться на Малахове я не собираюсь точно, следует признать, что Первый канал в России занял место обкома. А Малахов – место секретаря по идеологии.