Мой личный врач. Нора Дмитриева
приступы? – не поняла девица.
– Такие, как сейчас.
– Ну, за этот месяц раза три было, а как раньше – я не знаю.
– Яна у нас недавно работает, – встряла в разговор Анюта, – а в истерику Алиска впадает часто, я же вам уже говорила.
– Понятно. А что ей врач прописал?
– Бром с камфарой, – ответила Яна. – Только она микстуру пить не хочет, зубы сжимает так, что я боюсь, они у нее крошиться начнут…
Я внимательно посмотрела на предмет нашего разговора, который трудолюбиво пытался вырвать из уха Ксаны серебряную сережку.
– Да, тяжелый случай! А вы попробуйте, Яна, делать ей хвойные ванночки по вечерам и добавлять туда пару капель валерьянки, это здорово успокаивает, я по своим племянникам сужу (правда, о том, что их лучше всего успокаивает ремень, демонстративно вынимаемый Константином из брюк, я решила не упоминать). И намекните Галине Герасимовне, что надо бы показать Алису хорошему детскому неврологу…
Перед домом наша приятная компания распалась: Яна увела весело щебетавшую Алису в детскую, Ксана отправилась в кухню, чтобы по-тихому, дабы не засекла дочка, вернуть поварихе миску и ложку, Анюта пошла к себе читать «Дети капитана Гранта» из летнего задания по литературе, а я вернулась к Вере Дмитриевне.
Когда я вошла, моя подопечная смотрела телевизор. И «передача» оказалось весьма любопытной: сначала на экране появилась кухня, где Люся-Люсьенда с поварешкой в руке что-то пылко доказывала обедавшему охраннику, потом камера показала гостиную, где Агнесса наставляла вертлявую горничную, как правильно чистить пылесосом дорогой текинский ковер, потом я увидела сад и в нем – пожилого мужчину в холщовых брюках и соломенной шляпе, подстригавшего какой-то экзотический куст, затем в кадре появились въездные ворота. Я кашлянула, дабы просигнализировать о своем присутствии. Вера Дмитриевна обернулась ко мне, но телевизор не выключила.
– Знаете, иногда хочется знать, что в доме происходит, а то скучно все время лежать одной в четырех стенах.
Видимо, заметив усмешку на моем лице, она поспешила разъяснить ситуацию.
– Вы не думайте, Лиза, камеры установлены только в общих помещениях, в саду, у бассейна, у ворот, да еще в детской. Так что никакого вторжения в личную жизнь взрослых обитателей дома нет.
– Ну что ж, теперь я могу быть абсолютно спокойна, что цвет моего белья останется моей маленькой тайной… Кстати, по поводу лежания в четырех стенах: я предлагаю вам погулять в саду, там сейчас очень хорошо после дождя и даже солнышко иногда сквозь облака проглядывает.
Я помогла Вере Дмитриевне одеться и вывезла ее на инвалидной коляске в сад. Мы гуляли почти до обеда, и во время нашей неспешной прогулки выяснилось, что Вера Дмитриевна была по профессии училкой и тридцать лет преподавала русский язык и литературу в одной из школ Технограда. Работу свою она обожала и даже основала у себя в школе поэтический театр, который существовал много лет, выступал в Москве в Доме учителя, в Доме ученых,