Бархат. Эн Ди Соло
дня я старался больше не пересекаться в зале с Марией Николаевной и Филиппом, иначе просто не выдержал бы, взял гантель и врезал Филиппу по его маленькому дружку. А это означало бы только одно – увольнение и неприятности с законом.
Нужно было научиться держать себя в руках! Но как? Как выдержать то, что девушка, которую любишь и каждую минуту мучительно желаешь всеми клетками своего тела, тебя даже не замечает?
Вся мужская часть сотрудников отеля, независимо от возраста, втайне мечтала провести с Марией Николаевной хотя бы одну ночь. Ей постоянно делали комплименты и при любой возможности всячески пытались угодить. Еще бы, молодая, сексуальная, да к тому же богатая. Как тут устоять! Илья Андреевич бывал в отеле редко, особенно в последнее время. Он готовил к запуску свой новый проект. А Мария Николаевна обожала этот отель и жила в одном из вип-номеров на последнем этаже.
Для обслуживающего персонала постоянное обсуждение Марии Николаевны было темой номер один. Судачили о том, как она одевается, как выглядела вчера или сегодня утром, что на ней будет днем и вечером и, конечно же, в чем она спит. Хотя, когда речь заходила о последнем, все единодушно приходили к общему мнению – спит она, разумеется, голая.
Также было много разговоров и о том, как это ей, обычной девушке из глубинки, удалось добиться таких успехов в бизнесе. Все знали, что она переехала в Адлер из центральной части страны. Вместе с родителя открыла свой первый отель. Но вскоре, объединившись с отелем Листьева, всего за каких-то пару лет они создали мощную сеть отелей на всем побережье Черного моря. Отели сети «Бархат-Групп» на всю страну славились своим великолепным сервисом и роскошным изяществом интерьеров. Поток гостей и посетителей был бесконечным. Номера бронировали за год! Ну, а работать в этих отелях было настолько круто и престижно, что многие ради этого переезжали из других городов.
3
Вечером, перед самым закрытием бара, Мария Николаевна, в легком сарафане небесно-голубого цвета, подойдя к барной стойке, присела на крайний стул. Вид у нее был явно растерянный и встревоженный. По всей видимости, она недавно плакала, так как на лице были заметны следы слез. В руках девушка нервно теребила бумажный платок, уже использованный по назначению. Она выглядела маленькой девочкой, случайно потерявшейся в аэропорту или попавшей в трудное положение. Быстро оглядевшись по сторонам, как будто желая убедиться, не остался ли кто-нибудь из посетителей в зале, где, кроме меня, двух уборщиц и самой хозяйки, никого не было, она неожиданно спросила:
– А ты почему еще работаешь?
Я недоуменно уставился на Марию Николаевну и как дурак широко улыбнулся, хотя это было совершенно неуместно.
Голос ее был нежным и звонким, как пение птицы на опушке лесного массива в середине весны, когда природа полностью проснулась и вокруг начали появляться первые цветы.
– Простите,