За несколько дней до конца света…. Михаил Александрович Цыганков

      – Изменой не пахнет, – вынес вердикт он.

      – Ну и что, что не пахнет! – крикнул князь. – А вдруг ты с ними заодно?

      Зря он это сказал, зря. Змей мгновенно выпрямился во весь свой огромный рост, расправил крылья, и стал похож на МиГ-39 выполняющий «Кобру». Он и заревел как самолет на форсаже, завис над князем, огромным трехголовым дамокловым мечом, как орел над сусликом… Средняя голова максимально широко разинула зубастую пасть.

      – Нееееееет! – закричали одновременно я, Кейси, Нестеров с Курочкиным и выскочившая из-за спины Змея полуголая зареванная девица.

      Змей от удивления чуть не подавился собственным пламенем.

      – Если ты сожрешь князя, то станешь организатором государственного переворота! – крикнул Нестеров, – Он, хоть и самодур, но законный князь!

      – Ерунда, – сказала правая голова, – это будет простая ротация власти.

      – А если мы его не сожрем, а просто поджарим, – добавила левая, – то это будет выглядеть как несчастный случай на производстве. Неосторожное обращение с огнем и все такое.

      – А свидетели? – спросил я.

      Змей задумчиво почесал лапой среднюю голову.

      – Вот здесь проблема, – сказала она, – невинная кровь – это плохо. После этого летается тяжело. Подъемная сила не та…

      Замершие стрельцы обрадовано вздохнули.

      – Спасибо тебе Поликарп Никанорович, мы всегда тебя знали как великого гуманиста и человеколюбца! – выразил общее мнение их командир. – И просим тебя покорно не гневаться шибко на князя. Неприятности у нас большие. Петушка кто-то золотого сгубил и, пришлые люди говорят, что сила идет на наш город не сметная…

      – В каком смысле сгубили? – не понял Поликарп. – Сожрали?

      – Не сожрали, – поправил Змея стрелец, – сгубили!

      – Ой, сгубилиииии! – заголосила девица. – Сгубиииили невинную дуууушу!

      Все посмотрели на девицу, а я на змеиные когти. Обломков золотых перьев на них не было.

      – Заткнись Клавка! – крикнул на нее пришедший в себя князь, – не было у него души, и сердца не было. Он железный, в смысле золотой.

      – А Железный Дровосек? – снова заголосила Клавка, но уже послабее, – Он железный, но у него такое большое… сердце.

      Стрельцы нехорошо заржали, но под суровым взглядом князя мгновенно заткнулись.

      – Ну, ты сравнила хрен с морковкой – петушка и Дровосека, – сказал Кузьма улыбаясь.

      – А о каких пришлых людях ты говоришь? – спросил Змей у стрельца.

      Глава 13