Дюймовочка в железном бутоне. Мария Моисеевна Вязьменская
– мои. Я стояла под душем, превозмогая боль – ледяное тело и горячая вода отвергали друг друга. Кажется, я обожгла кожу. Ничего, пройдёт, главное – теперь я чистая. Все-таки ужасно – двое суток не мыться! И что-нибудь горячее выпить. Молока нет, какао не сварить. Ладно. Вместо какао большая чашка чая с малиновым вареньем и термос с собой. Все. Пока. Завтра подпишусь и приду спать. Папуля, спасибо! Танюша, не скучай, у тебя теперь будет много замечательных книжек. Я тебе потом расскажу. Спи. Я поехала.
Ночью откуда-то возникла вторая очередь. Их привели, когда мы уезжали домой. Мы стояли с одной стороны от входа, они с другой. Стоявшие впереди напирали на противников, стараясь занять позиции поближе. Началась перебранка и вялые оскорбления. Старшие очередей собрались на военный совет. Митяй стоял в их группе, а мы – рядовые люмпены-интеллигенты волновались за свои номера. Достанется мне подписка или нет? Сколько всего их будет?
Через два часа старшие договорились объединить очереди через одного. Кто-то стал выкликать фамилии и закреплять за нами другие номера.
– Запомните их, по ним вы будете завтра входить в магазин. Никуда не отлучайтесь, чтобы нашу очередь не рассеяли люди, которые вообще не стояли, а пришли или придут в последний момент. Из очереди отходите по одному. Сохраняйте порядок.
Митяй отыскал меня, прислонившуюся к стене здания, среди остальных стоявших и позвал покурить.
– Не волнуйся, твой номер пройдёт. Если больше не увидимся, отцу от меня
привет. – Его голос совсем осип. Похоже, Митяй отсюда не отлучался, пока мы
разъезжали по домам.
На следующий день усталые замёрзшие клошары входили в тёплую обитель «Подписных изданий» и хриплыми голосами провозглашали присвоенные номера. Господи, спасибо тебе, что мне удалось достоять до конца, что мучилась я не напрасно. Я заплатила за последний пятидесятый том «Всемирной детской литературы», получила квитанцию на остальное издание – ура! – и поехала домой. Спать. Митяя я больше никогда не встречала.
Продолжение главы: ул. Марата
Папа работал недалеко и обедать приходил домой. На первое мама подавала пустые кислые щи без мяса, а на второе —гречневую кашу с маслом. К моему детскому изумлению папа сгребал кашу в щи и с аппетитом ел густую гречнево-кислокапустную похлёбку.
– Эх, вкусно-то как! – Восклицал он специально для меня. – Попробуй сама!
Но я предпочитала есть по отдельности – щи на первое, кашу на второе.
– Ты – урод и ноги до полу, – причмокивал папа.
– Почему до полу? – Недоумевала я.
– Потому что по полу люди ходят, а если не ты ешь, то и ходить не сможешь.
Иногда мама готовила кролика, мясо которого мне не нравилось.
– Не хочу зайца! – Противилась я.
– Какой же это заяц, – пыталась отговориться мама, – это же курочка. Вот у Милы крылышко. Посмотри сама.
Мила демонстрировала какие-то косточки, призванные доказать их принадлежность к классу птиц, и я, недоверчиво разглядывая свою порцию, начинала ковыряться