Начать сначала. Наида Баширова
с горечью прошептала я.
– Хочешь, научу?
Я молча кивнула.
– Это очень просто.
Он повернул меня к себе. Я почувствовала на своей щеке его пальцы, потом они переместились к моим губам, подбородку, шее, спустились на грудь и остановились.
– Говорят, после пережитой вместе физической опасности людей неудержимо тянет размножаться, – усмехнулась я.
– Верно говорят, – поддакнул он. – Подсознание просто требует продолжения рода. А подсознание, как известно, мудрая штука.
– Ладно, давай его слушать.
Может, физическая близость с Марком действительно заставит меня забыть все, что принес с собой этот страшный день? Я не узнаю об этом, пока она, эта близость, не станет свершившимся фактом. Через несколько минут все мысли оставили меня, и засыпала я в состоянии, близком к райскому блаженству.
– 3-
Проснулась я рано, и первой моей мыслью было: я начинаю новую жизнь, у меня нет прошлого, есть только настоящее и будущее. И все же, как бы ни силилась, я не могла не думать о том, что произошло вчера. Случайно ли мы с Марком не оказались в автобусе во время взрыва или?.. Вот это «или» меня и беспокоило. Если это не случайность, то наводит на очень тревожные мысли. Я повернула голову и нехотя открыла глаза. Марк крепко спал, закинув руки за голову. Облокотившись на подушку, я внимательно изучала его лицо. Оно выглядело бы по-мальчишески юным, если бы не мелкие морщинки вокруг глаз и суровые вертикальные складки возле четко очерченного рта. Кто ты, Марк? Простой парень, за которого себя выдаешь, или нечто другое? Одежда на тебе недорогая, чего не скажешь об обуви. Человек, который хоть сколько-нибудь разбирается в ней, сразу поймет: она не просто дорогая, а очень дорогая, ручной работы. И часы. Часы на твоей руке стоят уйму денег, простому служащему, учителю или врачу не заработать на них, даже если они будут вкалывать всю жизнь. Нет, ты не так прост, как кажешься или хочешь казаться. И если признать, что нам не просто посчастливилось остаться в живых, значит человек, с которым сегодня ночью я занималась любовью, имеет прямое отношение к взрыву. Я закрыла глаза. Нет, думать об этом не хотелось. Неужели можно запросто взорвать автобус, полный пассажиров, и вести себя так, словно ничего страшного не произошло? Каким же бесчувственным чурбаном надо быть! Или… или ему не внове заниматься этим? Я снова открыла глаза и вгляделась в спящего мужчину. Ничем непримечательное незапоминающееся лицо. Если только сам Марк не захочет, чтобы его заметили, запомнили.
– Ну как, нагляделась?
От неожиданности я вздрогнула. Я и не заметила, что уже несколько секунд Марк из-под полуопущенных век наблюдает за мной.
– Ага, нагляделась. – Я постаралась скрыть смущение и тревогу.
– Ну и как? – Он оперся на локоть, развернувшись ко мне, и весело взглянул на меня. – Гожусь?
– Гожусь на что?
– В любовники такой красавицы, как ты.
– Вот бы не подумала, что ты комплексуешь! –