Одинокие Души. Эшли Дьюал
отражение.
– О господи! – я практически ору. Резко подскакиваю к зеркалу, и плевать на боль, на ушибы и отеки. Мое лицо в порезах. Оно похоже на один сплошной синяк, и меня тошнит от страха. – Господи!
Я начинаю мять руками кожу, надеюсь, что сейчас уберу пальцы, и лицо станет прежнего цвета. Но ничего не выходит.
– Лия.
– Твою мать, Кира! Что со мной?
– Успокойся, – девушка подходит и берет меня за руки. – Не трогай, сделаешь хуже.
– Отпусти! – Я вырываюсь и вновь притрагиваюсь пальцами к лицу. – Боже мой.
– Так, сейчас же посмотри на меня.
– А вдруг это не пройдет? Вдруг останутся шрамы? – Я сглатываю и вспоминанию рану на лице предводителя стаи. Господи, я не смогу с этим жить. – У меня такое лицо, словно я побывала на скотобойне!
– Детка, а чего ты хотела? Ты вылетела через лобовое стекло и думала остаться целой и невредимой? Это ещё цветочки.
– Кира, я омерзительна!
– Не набивая себе цену! – Девушка становится рядом со мной. Мы смотрим на наши отражения, и я буквально горю желаниям разбить зеркало к чертовой матери. Кира такая красивая, высокая, у нее широкие скулы и ровные брови, а я – я гигантский отек. – Синяки скоро заживут, раны – затянутся. Так что не паникуй.
– Не паниковать? Не смеши меня. Если бы я умерла, мой труп бы не опознали.
– Я бы опознала.
– Неужели? И каким же образом?
– Пощекотала бы тебя.
Такой ответ застает меня врасплох. Я недоуменно поворачиваюсь лицом к Кире.
– И что?
– Как что? – девушка улыбается и закатывает глаза к потолку. – Ты бы отреагировала и начала хихикать. А твой смех невозможно перепутать ни с чьим другим.
– Но я же умерла!
– Лия, ты же бессмертная задница! Ты бы не умерла.
Неожиданно смеюсь. Искренне смеюсь. Болят ребра, спина, ноги, но я смеюсь так долго, что просто забываю об этом, как по волшебству.
– Так-то лучше, – заключает девушка и снимает очки. – В них жутко неудобно.
– Ну, что, теперь ты скажешь мне, что делаешь в больнице?
– По-моему, очень просто догадаться. – Выгибаю бровь, и Кира отвечает. – Я пришла навестить тебя. Все волновались.
– Все? – недоуменно переспрашиваю я.
– Естественно. Ты же теперь член стаи. Мы своих в обиду не даем.
– Неужели? Мне после аварии ходить почему-то гораздо легче, чем после того, как меня избил Максим.
– Стечение обстоятельств. На самом деле тебе банально повезло.
– Повезло?
– Шрам и я думаем, что авария была подстроена. Так что, ты вновь легко отделалась.
– Что? – я ошеломленно отступаю назад и сталкиваюсь с туалетной кабинкой. – Что ты сказала?
– Подожди. Мы лишь рассматриваем данный вариант.
– Но кто и зачем это сделал? – удивленно спрашиваю я. – Какой прок в моей смерти? Или в смерти Астахова?
– Прок есть. – Кира тяжело выдыхает и подходит ближе ко мне. – Давай сделаем так: ты благополучно отсиживаешься в больнице эти две недели,