Танго втроем. Сергей Соболев
связывает с ней какие-то надежды, иначе говоря, дорожит ею. То бишь метили в конечном итоге именно в Казанцева…
А если нет? Если причина в другом? Но если и так, то что это меняет?
– На все вопросы мог бы ответить лишь Сотник, – нарушил повисшее молчание Карсаков. – Но к нему нынче не подступиться.
В госпиталь, в отделение полевой хирургии, вообще никого не пропускают, никакие корочки не помогают… Нам известно лишь, что его прооперировала бригада военврачей и что вроде бы его жизни сейчас ничто не угрожает.
И еще… Опять же по непроверенным сведениям, Сотника готовят к транспортировке в Москву.
– У вас все?
– Нет, есть еще информация, которую я намеревался доложить вам конфиденциально. Буквально накануне нашей беседы я получил информацию от надежного источника в милицейских кругах. Мы полагали, что Розанова находится под опекой органов. Это не так. Мало того, помимо Елены Владимировны, ведутся розыски еще некоего сотрудника УБЭП, по-видимому, они оба исчезли вечером прошлых суток…
Он бросил пристальный взгляд на банкира.
– Но и это еще не все, Алексей Игоревич. Некоторые очевидцы ЧП, имевшего место на улице Гагарина, дали схожее словесное описание одного человека, рослого мужчины в возрасте лет до тридцати, в котором можно узнать… Кого бы вы думали? Известного нам Бушмина Андрея Михайловича.
Казанцев невольно скрипнул зубами.
– Опять Бушмин! Заканчивайте с ним поскорее! Когда отловите его и сдадите «союзникам», у нас наконец развяжутся руки! И вообще…
Мне надоело, что этот борзый морпех постоянно путается у меня под ногами!
– Мы идем по его горячим следам, – кивнул экс-контрразведчик. – Его поимка – это вопрос нескольких часов.
Напоследок банкир сказал своему доверенному силовику:
– Скажу то, чего не говорил вашим коллегам. Девушка мне нужна. И на вас, Вениамин, я надеюсь в особенности.
Глава 2
…Хоть убей, Розанова не могла вспомнить, как ее угораздило очутиться в этом тесном изолированном мирке. Помещение, чьи размеры составляли примерно три на два метра, подозрительно смахивало на тюремную одиночку.
Но если это и была камера, то какая-то странная. В отечественных «казенных домах» такое сроду не увидишь. Правда, Розановой ранее в подобных учреждениях бывать не доводилось, но она в курсе, какие там ужасные условия обитания.
А здесь все чистенько, можно сказать, стерильно, как в операционной.
Прямо-таки маниакальное стремление к чистоте у тех, кто ее здесь держит.
Ни тебе клочка бумаги, ни соринки, ни пылинки, ни-че-го…
Стены облицованы панелями из мягкого пористого материала, может, специально так сделано, чтобы узник не расшиб себе лоб о стену в приступе отчаяния…
В камере светло, как в солнечный пригожий день. Дверь, выкрашенная под цвет панелей, на запоре, над ней, почти под потолком, на небольшой полочке установлена телекамера размерами не больше пачки