Маленькая женщина. Татьяна Веденская
ответила я и замолчала. Мне захотелось уйти.
Димой звали мое самое большое разочарование. Меньше всего на свете мне хотелось вспоминать ту историю. Если только можно сказать про самый большой жизненный облом, что это «та история». Такое или почти такое же случалось, наверное, с каждой женщиной, особенно у нас в России. Но мне-то от этого не легче. Поэтому я стараюсь не вспоминать или вообще сделать вид, что ничего не было. Дима? Кто такой Дима? Ах, тот, с кем я вместе жила на «Курской»! Да-да-да, припоминаю. Смутно.
– Не пойму, вы чем-то расстроены? – мужик непонимающе смотрел на меня.
– Я просто устала. Целые сутки работала. Пойду, пожалуй…
– Нет, нет и нет. Не стоит оставлять в себе то, что вас мучает, – совершенно неожиданно заявил он. – Я ясно вижу, что вам чем-то не нравится имя Дима. Я бы и рад соврать, но уже поздно. Неужели мы не можем выпить чаю только потому, что меня не так мама назвала?
– Не в этом дело, – я попыталась отвертеться. Ну не входила в мои планы исповедь. Я достаточно замкнутый человек, особенно с некоторых пор. А о том, что же именно произошло с Димой, вообще не хотела говорить. Ни с кем. И так в свое время эта история обсасывалась на каждом углу.
– Отлично. Не в этом. Смотрите, Маша, я завариваю для вас вкуснейший земляничный ройбуш, с которым прекрасно сочетается горячее красное вино. Неужели все это не стоит того, чтобы плюнуть на мое имя? – Все-таки он действительно потрясающе улыбался. И когда он сменил халат на шорты и майку, стало ясно, что сорока ему еще нет. Либо только-только. Стройный, подтянутый, с небольшой залысиной, которая его тем не менее не портила. Он чем-то был похож на Кевина Костнера. Может, ледяными голубыми глазами, в которых отражается, с одной стороны, понимание и мудрость, а с другой – знание жизни и трезвый расчет. Он был очень уверен в себе и так красиво жонглировал мисками и кастрюлями, что я невольно засмотрелась.
– Что такое ройбуш?
– Это такой напиток, внешне похожий на чай, но он не содержит кофеина. И очень полезный. Понижает давление, – с этими словами передо мной поставили чашку чего-то очень нежного, с тонким земляничным ароматом. Такого я раньше не пила.
– Вкусно, – удивленно подтвердила я.
– Ну, что я говорил? А сейчас будет готов глинтвейн. Уверяю вас, такого вы еще никогда не пробовали, – он вошел в раж.
– Что вы, не надо, – смутилась я. – Я до двенадцати не пью.
– Господи, ну что, мы будем спорить из-за каких-то жалких пары часов? – всплеснул руками этот псих ненормальный. Никто еще не спаивал меня с таким напором и изяществом.
– Все-таки это ненормально, готовить глинтвейн незнакомому человеку.
– Как это ненормально? – паясничал он. – Я обожаю спаивать красивых женщин вкусными напитками. И потом, если не будет глинтвейна, то что мы с вами будем пить на брудершафт? Чтобы перейти на «ты»?
– На «ты»? – удивилась я. Обычно со мной совсем несложно перейти на «ты». Для этого достаточно только начать мне «тыкать». Вопрос – зачем столько сложностей и церемоний? Неужели чтобы…