Как выдать баньши замуж. Берта Свон
секунду яркий луч осветил фото на памятнике. Вася выругалась, да так, что известный матершинник дворник дядя Гриша из ее далекой босоногой юности мог бы ею гордиться: с фото на нее смотрела она сама, та самая Василиса Анатольевна Широкая, которая два года назад, пьяная, жаловалась на судьбу в своем доме.
– Ты кто? – вторгся в ее мысли напряженный голос незнакомца.
– А? – повернулась к нему Вася, забыв включить колечко, и мужчина зажмурился от бивших в глаза лучей. – Прости, что ты сказал?
Мысленный приказ – и яркость света уменьшилась в два раза.
– Классный фонарик, – одобрил мужчина и повторил вопрос. – Ты кто такая?
– Да так, – пожала плечами Вася и повернулась к молчавшей Лине. – Мы с подругой мимо проходили. А ты завязывай пить ночью на кладбище. Печень. Почки. Что там у тебя еще больное?
И пока впавший в ступор мужчина молча наблюдал за ними, Вася решительно потащила Лину прочь и от памятника, и от прошлой жизни.
– Это кто? – уточнила Лина, едва они отошли на относительно приличное расстояние.
– Димка Артухов, мой бывший партнер по бизнесу, – негромко ответила Вася. – А под памятником – мое тело. Интересно, душа Лисии куда делась?
– На перерождение ушла, – ответила растерянно Лина. – Он ее убил?
Вася хмыкнула.
– Димка – порядочный прохвост, но на убийство не способен. Обжулить – да, всегда готов. А мокрое дело… – Вася запнулась, прислушалась, поморщилась. – Поздравляю, подруга, мы влипли.
– Эй, – Артухов, несмотря на плотное телосложение, всегда ходил быстро, потому и догнал их с Линой практически сразу, – и не страшно двум девушкам по кладбищу гулять?
– Я замужем, – сообщила Вася, тщательно продумывая пути отступления: общаться с бывшим партнером не хотелось, по крайней мере, здесь и сейчас.
– А вы, прекрасное созданье? – ничуть не смутился Димка, повернувшись к Лине.
– А я не знакомлюсь на кладбищах, – нашлась она.
– Что ж, все когда-то бывает в первый раз. Я – Дмитрий.
Партнер Васи по бизнесу, на взгляд Лины, вел себя слишком напористо. Не спрашивая разрешения, ни ее, ни Васи, отправился их провожать с кладбища. В темноте Лина видела слабо, все же, хоть и считалась ночной нечистью, предпочитала день, особенно подружившись с Васей, а потому хорошо разглядеть Дмитрия не могла. Впрочем, ей и не нужно было его разглядывать. На примере подруги Лина лишний раз убедилась, что внешность – далеко не главное. Души Лина читать не умела, а вот то, что Вася упорно называла аурой, ей доступно было. И, вглядываясь в ауру Дмитрия, переливавшуюся всеми цветами радуги в темноте, Лина могла с уверенностью сказать, что гнили, в том или ином количестве присутствовавшей во многих смертных, в нем не было. Красный, оранжевый, фиолетовый, серый, лиловый цвета указывали на что угодно, включая желание наживиться за чужой счет…
– …знакомой, – ворвался в мысли Лины разговор ее спутников. Она прислушалась.
– Когда кажется – крестятся, – хмыкнула Вася.
– И все же…
– Мужчина, вы всегда так себя ведете или только тут