Ювелирный мастер. Андрей Андреевич Храбрый
слушаю. Я отстаиваю позиции, касаемые ювелирного мастерства, а политических даже не имеется. Политика – чужая земля для моего сознанию.
– Разве можно быть нейтральным по отношению к Родине?
– Может, ты пропустил мимо ушей: я оставлял голос, а он, разумеется, сформирован на скудных знаниях и понятиях в этой области. И все же единственный вклад, который я по-настоящему могу внести в свою страну – это личные творения, связанные с моей специальностью. А рассуждения тех, кто никакого отношения к политике не имеет, вряд ли повлияют на какую-либо историю и очень даже быстро забудутся.
Николай снова почувствовал себя в незадачливом положении, зная, что Константин не выплескивает на него негатив, а только харизматично излагает собственную точку зрения, без смягчения, в такой твердой оболочке, какая имеется. Он чаще всего говорил прямо, не боясь ранить, к уловкам прибегал в исключительных случаях. Правда, независимо от своей тяжести, по итогу оценивается выше приукрашенного вымысла, и ее продавцы не проверяют полученные золотые монеты зубами в поисках следов, ведь только самый бездушный обманет в плате за истину. Собственно, золото вовсе не проверяют челюстями.
Утешаясь полосой невезения, Николай испытывал все больше презрения к сидящему напротив.Ничтожность духа Константина виновником всех набранных бед, однако, несмотря на полугодовую моральную поддержку друга, он так и не разглядел в себе синдрома человека, приносящего несчастья.
– Буквально недавно решил разыскать легенды о кольцах, кстати, на это вдохновил меня именно ты. честно говоря, множество из написанного мне показалось скучным и не захватывающим, но одно кольцо… – Сделал плавную паузу, внимательно наблюдая за собеседником, который с улыбкой, аккуратно переходящей в насмешку, прищуривая глаза и положив широкую светлую ладонь почти на середину стола, словно показывая огромный шрам на запястье любопытным окружающим, настороженно слушал. – Кольцо Карвилия, ведь слышал о нем?
– Разумеется, могу даже одолжить книгу, где про него всякое написано.
– Больше всего меня заинтересовали фотографии, нежели приложенные к ним комментарии. Все эти кольца…Восхитительны! Как будто созданы не человеком, а… Знаешь, – спешил тот, – мне даже казалось, будто изделия очаровывают меня через картинку! Они словно пытались проявить власть надо мной, но это кольцо… Золотой портрет молодого человека за линзой горного хрусталя… Мурашки пробежали по спине только от одного вида. Господи, на меня словно смотрел живой человек, которого запечатали в кольце. Жутко, очень жутко! Затемненная часть превращает портрет в призрак … – Слушать Константин резко перестал, по всему телу пробежала неконтролируемая дрожь, он почувствовал, как намок лоб, сжались пальцы, а реакцию стресса запустил “призрак”. Бессонная ночь ожидала.
– Все в порядке, Костя? – Тот уверенно кивнул.
– Задумался. А от золота и камней часто едет крыша. Слабость, всего лишь человеческая слабость. Жадность и неспособность