Гражданин СССР. Анатолий Сарычев
происшествия, тем более, что движение на дороге полностью стало.
События, между тем развивались по совсем не типичному сценарию. Из черной Волги выскочили два узбека в милицейской форме и подбежав к белянке, сходу начали размахивать руками и кричать.
Стекло в белой Волге пошло вниз.
Высокий мент, сунул голову внутрь, и через секунду дернулся, как будто ему хлопнули по ушам.
Выдернув голову из белого автомобиля, мент круто развернулся, и с места рванул к злополучному Москвичу, аксакал из которого только что вышел и, встав в метре от своего автомобиля, критически обозревал состояние своего транспортного средства.
Судя по довольному виду аксакала, повреждения автомобиля были незначительны.
«У этого примуса железо толстое и ничего не стоит выправить! Пара бутылок водки и любую вмятину поправят!» – оценил повреждения Москвича Борис, чего было нельзя сказать о Волгах, особенно ментовской. Да и белая Волжанка имела приличную царапину.
«Меня бы раздели до трусов! Не дай Бог попасть в аварию, особенно с сильными мира сего!» – на всякий случай взмолился Борис, продолжая внимательно наблюдать за происходящим.
Менты добежали до Москвича и только начали орать, как аксакал, одетый в белый костюм повернулся.
На левой стороне белого пиджака ярко блеснула золотая звездочка Героя Советского Союза.
Ментов как будто выключили.
Борис зажмурился и потряс головой, проверяя: не мерещится ли ему.
Нет, все было на месте.
Менты, по-прежнему, стояли на месте, уставясь на Москвич, как на машину главы Узбекистана, внезапно оказавшейся перед ними. А вот возле аксакала материализовался невысокий кореец, и что-то темпераментно заговорил, прижимая правую руку к сердцу.
Закончив короткую тираду, кореец сделал шаг вперед и что-то сунул в правый боковой карман пиджака аксакала.
Аксакал величаво кивнул и только успел сделать первый шаг к своей машине, как менты ринулись к Москвичу, быстро размахивая руками.
Первый мент подскочил к машине, плавно открыл водительскую дверцу, а второй что-то говорил, предупредительно кланяясь.
Наконец, аксакал раздраженно махнул рукой и отодвинув первого мента, сел в свою машину.
Менты выстроились в шеренгу и одновременно поклонившись, выкинули правые руки в сторону, разрешая движение.
Москвич, включив левый поворот, отъехал от обочины и Борис недолго думая, пристроился сзади, держа дистанцию пять метров.
Москвич, как лоцман в морском проливе, полном мелей и рифов, бодро несся вперед, строго держась второго ряда.
И Борис старался не отстать от шустрого аксакала, временами приближаясь до двух метров.
Десять минут спустя, машины в плотной связке проехали Бешагач [14] и за автобусной остановкой Москвич, не показывая поворота, ушел направо, в сторону мясокомбината [15].
Еще десять минут езды,