Когда устанет даже смерть. Александр и Евгения Гедеон
Брауни, ты как?
– В норме, садж, – откликнулся тот. – Рука немного болит. Ну, то, что осталось.
Чимбик дал приказ автодоктору Брауни сделать пострадавшему укол обезболивающего. Рана самого сержанта тоже ныла, но эта боль не шла ни в какое сравнение с той, что должен был испытывать перенёсший травматическую ампутацию солдат. Будь на месте репликанта обычный человек, в лучшем случае он пребывал бы в бессознательном состоянии, по уши напичканный препаратами. В худшем – умер бы от болевого шока.
Несмотря на браваду Брауни, сержант решил не оставлять его без контроля. Шок от ранения может наложиться на шок от болтания в пустоте, и неизвестно, чем это чревато.
– Садж, – Брауни перешёл на приватный канал. – Я не облажался?
– Нет, – ответил Чимбик, прекрасно понимая причину вопроса.
Рядовой опасался списания. Тяжёлое ранение могло быть воспринято группой контроля как ошибка, вызванная дефектом изделия. Брак. А брак утилизируют.
– Ты всё сделал правильно, – не кривя душой, продолжал сержант.
Да, рядовой действовал грамотно. И не его вина, что сбитый вражеским выстрелом кусок стенной панели сыграл роль гильотины, отрубившей Брауни руку. Но как на это посмотрят при разборе операции? И не сочтут ли нерентабельным лечение повреждённого репликанта?
– Тебя подлатают и вернут, – убеждённо заявил Чимбик.
А сам решил, что не позволит списать Брауни. Даже если для этого придётся выжечь и сотрудников группы контроля. Как тех тварей совсем недавно.
– Принял, – в голосе Брауни звучало неподдельное облегчение.
В эфире воцарилась тишина.
Репликанты плыли сквозь пространство, и каждый из них боролся с неприятным чувством беспомощности по-своему. Кто-то читал, кто-то смотрел предусмотрительно скачанное из сети видео, кто-то слушал музыку, а кто-то просто молча думал о своём. Как сержант.
«Звёзды – холодные игрушки».
Чимбик читал эту книгу древнего земного писателя. Сержант вообще много читал с того момента, как репликантам предоставили неограниченный доступ к информации. Этот роман Чимбику не понравился: фантастика седой старины выглядела в нынешнее время глуповатой и наивной. Но вот образ, подобранный писателем, бил в самую цель.
Звёзды действительно казались сержанту холодными ледяными кристаллами, разбросанными на ткани пространства. Колючие, неживые, тянущие душу. Душу, которая была даже у репликантов. Во всяком случае, так его убеждала когда-то Эйнджела, а ей Чимбик верил.
Мысли сержанта невольно вернулись к смутным обрывкам воспоминаний трёхмесячной давности. Рука Эйнджелы, сжимающая его пальцы, странный поцелуй, слова о любви… Обрывочные образы, неверные миражи. Чимбик списал бы их на свою буйную фантазию, если бы не осторожные расспросы Стилета.
Лорэй и бейджинка не бросили репликантов на Эдеме, сумели спасти Чимбика… Сказанному близнецами сержант не слишком верил, но поступки… Поступки оказались красноречивей любых слов. Эйнджела его любит. И