Были и небылицы полигона. Геннадий Сергеевич Ростовский
здоровья осуществлял врач, по штату полагавшийся в войсковой части, подчинённой испытательному управлению. Мы к нему практически не обращались.
Общение с начальством осуществлялось по необходимости. На этот счёт острословы поучали: «Всякая кривая вокруг начальства короче прямой». С друзьями и товарищами общались – по личному расположению и по обстоятельствам.
…Два или три раза вьюги случались такие, что в городке закрыли школы и запретили детям выходить на улицу, а нас оставляли на рабочих местах, без выезда в городок. В городке магазины тоже были закрыты, а хлеб продавали только из окошка пекарни. К пекарне народ пробирался мимо сугробов почти в рост человека.
Однажды зимой мы компанией из 4-5 человек возвращались из столовой на 20-ю площадку. Путь не дальний, всего чуть больше километра. Однако пока шли, поднялся сильный ветер, дувший нам в спины. Приблизились к площадке почти бегом. Вдруг подполковник Тимофеев поскользнулся и упал. Я хотел ему помочь и протянул руку, но меня снесло ветром, и я не смог сразу остановиться.
В нашей рабочей комнате имелись кое-какие приборы. Я взял анемометр и вышел во двор, держась за штакетник, добрался до угла здания и замерил скорость ветра – прибор показал 38 метров в секунду. Ветер не ослабевал, и нам отказали в отъезде домой. Ночевали в рабочей комнате на столах, не снимая шинелей.
Буря побесновалась изрядно: повалила кое-где деревья и заборы, сорвала крышу с одного из зданий. Такие бури в степи случались не часто, но приносили они не только материальный урон. Были и жертвы.
Летом другая напасть. Случались ливни такой силы, что приходилось днём включать фары автобуса, чтобы не потерять дорогу, а то и вовсе останавливаться. Вообще дождь в летнюю жаркую пору опасен, если он не затяжной, а кратковременный.
Когда после дождя снова появляется солнце, то начинается интенсивное испарение влаги. Однажды, ещё до нашего появления на полигоне, из-за этого произошёл несчастный случай. Офицеры мотовозом ехали в городок, и в пути их застал ливень. Когда подъехали к остановке, дождь кончился, выглянуло солнце. Офицеры путь домой продолжали пешком.
Подполковник Левензон вышел из вагона и шёл вместе со всеми, но внезапно ему сделалось плохо, он упал. То ли от теплового удара, то ли от очень высокой влажности воздуха (скорее всего от их совместного воздействия) он потерял сознание и до дома не дошёл. Помочь ему не удалось, и он скончался.
…Полуденное солнце после кратковременного ливня выжигало дыры в листьях растений. Я видел такое поражённое поле, засеянное какой-то культурой (возможно, это была гречиха). Крупные листья все были в дырах и коричневых пятнах от ожогов солнечными лучами, собираемыми каплями воды как линзами.
Летняя жара с течением времени нашего пребывания на полигоне смягчилась на два-три градуса, сказалось, видимо, влияние Волгоградского водохранилища. Но ещё в 1959-1961 годах, когда я уже жил как женатый человек, температура воздуха в комнате ночью почти не опускалась после дневной