Застигнутый врасплох. Рут Ренделл
Виллерса. Только он выглядит настолько больным, будто не способен управиться с ножом и вилкой, не говоря уже о том, чтобы трахнуть кого-нибудь сковородкой.
Вексфорд доел сэндвичи и снял крышку с термоса. Потом глотнул кофе и задумчиво посмотрел на доктора.
– Я говорил с Виллерсом. Помимо всего прочего, он выглядел очень больным человеком. Желтая кожа, дрожащие руки и все такое. А когда я уходил, он упал в обморок. Сначала мне показалось, что Виллерс умер, однако вскоре он пришел в себя, и я отвел его в особняк.
– Виллерс мой пациент. – Крокер стер рисунок ладонью, открыв Вексфорду любимый пейзаж из старинных крыш и старых сассекских деревьев. – Найтингейлы лечатся частным образом у какой-то большой шишки, но Виллерс уже много лет наблюдается у меня.
– И ты, – желчно произнес Вексфорд, – будучи истинным жрецом медицинской веры, намерен свято хранить его диагноз в своем гиппократовском чреве.
– Конечно – было бы что хранить. Дело в том, что он так же здоров, как ты.
Крокер окинул взглядом массивное тело Вексфорда, посмотрел на красные прожилки у него на лбу.
– Даже здоровее, – серьезно прибавил он.
Вексфорд не без труда втянул живот и выпрямился в кресле.
– Удивительное дело. Я подумал, что у него рак; но должно быть, некая душевная мука «снедает жар его ланит»[13]. Вроде угрызений совести. Сколько ему лет?
– Ну… – Доктор Крокер поерзал.
– Эй, брось. Возраст мужчины – это не то, в чем он признается только за стерильной зеленой ширмой какого-нибудь шарлатана психиатра.
– Ему тридцать восемь.
– Тридцать восемь! А выглядит на десять лет старше и очень больным. Господи, да по сравнению с ним Майк просто подросток.
Две пары внимательных глаз уставились на Бердена, который скромно отвел взгляд, при этом немного красуясь.
– Не знаю, почему ты настаиваешь, что он болен. Просто много работает, вот и все. В любом случае он не выглядит таким уж больным или старым.
– Сегодня выглядел, – возразил Вексфорд.
– Шок, – предположил доктор. – А чего ты ждешь от человека, который только что узнал о смерти сестры?
– Именно этого и жду, если не считать, что он, похоже, ее смертельно ненавидел. Ты бы слышал, как любящий брат о ней отзывался. Такого неприятного субъекта, как Виллерс, мне уже давненько не попадалось… Ладно, Майк, за дело. Мы должны навестить нескольких дам, которые под воздействием твоей сексуальности и – не побоюсь этого слова – юношеского очарования растают и расскажут все, что нам нужно.
Втроем они спустились в лифте, и на ступеньках участка доктор распрощался с инспекторами. Ветер совсем стих, но Хай-стрит была усыпана мусором, который оставила после себя буря: сломанные ветки, крохотное пустое гнездо зяблика, сброшенное с высокого дерева, черепица со старых крыш.
Брайант выехал из города по дороге на Помфрет, а затем на развилке свернул налево к Майфлит Мэнор. Они проехали
У. Шекспир, «Двенадцатая ночь». (