Без любви жить нельзя. Рассказы о святых и верующих. Наталья Горбачева
в вашу личную жизнь… – внимательно выслушав меня, ответила она. – Но если хотите знать мое мнение… Я вам прочту прекрасное стихотворение Степана Щипачева… – и мастерски продекламировала.
Любовью дорожить умейте,
С годами дорожить вдвойне.
Любовь – не вздохи на скамейке
И не прогулки при луне.
Все будет: слякоть и пороша.
Ведь вместе надо жизнь прожить.
Любовь с хорошей песней схожа,
А песню не легко сложить.
– Гоните его в шею, – улыбнулась она, как бы стесняясь своих слов.
– Но он же сам должен понять, что надо уйти! – воскликнула я.
– У него здесь, – Анна Вячеславна приложила руку к сердцу, – пусто.
– Да у него здесь, – я постучала костяшками пальцев по своему лбу, – черная дыра! Шизик-теоретик…
Поняв, что Вадим – герой совсем не моего романа, я очень долго не могла решиться на разрыв: нелегко расставаться с иллюзиями, и первой была та, что человек может исправить другого человека… Действительно, это под силу только Богу. К тому же Вадиму было некуда идти. Добрый муж перевез ко мне из бывшего дома около двух тысяч томов библиотеки, а «своим» оставил трехкомнатную квартиру, к слову сказать, тещину. Я поначалу обрадовалась такому неожиданному книжному богатству – мой физик собирал тщательно и много лет личную библиотеку: «доставал», выискивал, выменивал, целое дело… Но мало-помалу мне открылось, что и собирание книг, и чтение, и приобретение новых знаний, став самоцелью, превращается в натурального идола. Это мало отличается от того, как фанаты творят себе кумира из какой-нибудь «звезды», богачи – из денег, спортсмены – из наград, писатели – из славы. Умный и талантливый Вадим оказался обычным идолопоклонником… Лиши его этих книг – сойдет с ума… Книги были его «собеседниками». Люди интересовали его лишь постольку поскольку…
Из-за того, что он был почему-то не в состоянии сделать карьеру в физике, из-за неуверенности в себе, из страха одиночества Вадим сделался актером. Когда приходили друзья, он был само обаяние, радушие и гостеприимство. Он «обаял» моих провинциальных родственников, даже священников в нашей церкви, куда мы стали ходить туда вместе после его крещения. Пытаясь разубедить его очередную жертву в том, что он в действительности безжалостный и самолюбивый и я первая подпала под его «обаяние», тем самым только подливала масла в огонь. Злой и самолюбивой мегерой, которая не ценит такой талант, стали считать меня… Пришлось по-христиански смиряться и с этим: меня действительно стала раздражать и его библиотека, и он сам до такой степени, что хотелось бежать куда глаза глядят из моей уютной, с огромным трудом доставшейся коммуналки с прекрасной соседкой. Я стала злой, а думала, что добрая…
Только две мои близкие подруги знали истинное положение вещей и в унисон гудели: «Да выгони ты этого шизика, выстави вещи на лестничную клетку – и привет семье. Такой не пропадет. Он же из тебя все соки высосет…»
Нет, думала я, они москвички и не понимают,