Глухая республика. Илья Каминский

      от спички, которую ты не зажигал.

      Атлас костей и открытых клапанов

      Я видел, как целится Сержант, как глухой мальчик с огнем и железом

      во рту –

      лицом в асфальт,

      атласом костей и открытых клапанов.

      Воздух. Это в воздухе что-то требует нас.

      Земля застыла.

      Часовые едят бутерброды с огурцами.

      В этот первый день

      солдаты осматривают уши барменов, бухгалтеров, солдат –

      тишина творит злые шутки с солдатами.

      Они вырывают жену Горы из постели словно дверь автобуса.

      Наблюдай этот миг

      – конвульсию его –

      Тело мальчика лежит на асфальте как скрепка.

      Тело мальчика лежит на асфальте

      как тело мальчика.

      Я прикасаюсь к стенам, чувствую пульс дома, и

      таращусь вверх, бессловесный, и не знаю, зачем я живой.

      Мы крадемся по городу,

      Соня и я,

      между театров, садов и кованых ворот.

      Будьте бесстрашными, говорим мы, но никто

      не бесстрашен в миг, когда звук, которого мы не слышим,

      срывает чаек с поверхности воды.

      Горожане оцепляют тело мальчика

      Тело мальчика все еще лежит на площади.

      Соня, прижавшись к нему, лежит на бетоне. Ее ребенок спит внутри нее.

      Мама Галя приносит Соне подушку. Человек в инвалидной коляске приносит литров пять молока.

      Альфонсо лежит рядом с ними на снегу. Одна рука обвивает ее живот. Он кладет другую на землю. Слышит как тормозят машины, хлопают двери, лают собаки. Когда поднимает руку с земли, ничего не слышит.

      Позади него на бетоне лежит марионетка, ее рот забивается снегом.

      Через сорок минут наступает утро. Солдаты возвращаются на площадь.

      Горожане сцепляют руки, становясь в кольцо и в другое кольцо за тем кольцом и еще в одно кольцо, чтобы не допустить солдат к телу мальчика.

      Мы смотрим как Соня поднимается (внутри нее ребенок распрямляет ножку). Кто-то дал ей плакат, который она держит высоко над головой: ЛЮДИ ГЛУХИ.

      О довоенных свадьбах

      Да, я купил тебе такое свадебное платье, что в него мы помещались оба,

      а в такси, по дороге домой,

      мы, целуясь, изо рта в рот передавали монету.