Обреченные на забвение. Владимир Мороз
в автомате, но, встретившись глазами с выскочившим на него красноармейцем с диким взглядом, вдруг замер, затем трясущимися руками судорожно стал пытаться перезарядить оружие. Как дикий зверь, Петр набросился на фашиста, повалил его на землю и со всей силы сжал горло врага. Подергавшись немного, соперник затих, вытаращив стекленеющие глаза на белосинем лице. И только тогда Петя ослабил руки и оглянулся. Вокруг кипела ожесточенная рукопашная схватка. Орудовали руками, ногами, штыками, прикладами. Тихий мат, громкие крики, стоны раненых, хрипы умирающих раздавались вокруг. Гитлеровцы, не ожидавшие такого от загнанных в угол испуганных людей, вначале опешили, но потом, увидев свое численное превосходство, бросились в драку. Одно они, правда, не учли: после увиденного на лесной дороге каждый красноармеец дрался с неистовой злобой, мстя за убитых детей и их матерей. Не обращая внимания на стреляющие в упор автоматы, красноармейцы заставили немцев бежать, спасаясь от неминуемой смерти. Не успели оставшиеся в живых победители прийти в себя, как вокруг стали раздаваться взрывы. Это убежавшие фашисты решили наказать своих обидчиков, вызвав огонь минометов по пшеничному полю, на котором все происходило. Ярость огня накрыла тогда выживших, разрывая тела, пронзая многочисленными раскаленными осколками, заставив их пожалеть, что они не умерли несколько минут назад.
Услышав близкий вой мины, Петр свалился на землю, прикрывшись телом задушенного немца, принявшего на себя большую часть осколков. Под разрывами, теряя уцелевших людей, красноармейцы бросились в лес, надеясь спрятаться под деревьями. Но оттуда по ним открыли плотный огонь из автоматов и пулеметов. Началась паника. Теперь каждый спасал себя. Мечась по этому небольшому полю, солдаты находили только смерть, летящую к ним со всех сторон. Мало кому удалось тогда выжить. Одним из таких счастливчиков оказался Петр, потерявший сознание от ударной волны после близкого взрыва.
Ночью, придя в себя, с раскалывающейся от боли головой он выбрался из-под тел, навалившихся на него сверху, и сел, глядя в звездное небо. Наконец, уняв внутреннюю дрожь от пережитого, он окончательно пришел в себя. Под холодным светом луны обошел место боя. Вокруг были только трупы красноармейцев, немцы, похоже, забрали своих погибших и отошли. Сняв с одного убитого уцелевшую в схватке флягу, в которой оставалось еще немного воды, Петр жадно выпил ее большими глотками. Головная боль стала заметно меньше.
Подобрав найденную винтовку и опираясь на нее, он пошел в сторону дороги, надеясь поскорее перейти на другую сторону, пока еще было темно. За горизонтом с севера и востока грохотало. Там, далеко в небе, то и дело мелькали всполохи огней, и только спустя минуту доносился звук тяжелых разрывов.
Глава 2
«Сколько же времени прошло с той поры? – думал он сейчас, лежа в небольшом окопчике на возвышенности, и сам себе отвечал: – Три месяца». Как это много и как мало одновременно, всего чуть больше чем девяносто