Кинжал милосердия. Галина Полынская
буквы «F» с тугим щелчком выскочил золотой «коготь». Приподняв ладонь Сабуркина, он молниеносно ударил острием «когтя» в центр большого пальца. Удар был настолько филигранным, что острие не пробило палец, а лишь прокололо кожу, чего Валя даже не почувствовал. Выступила крупная капля крови. Промокнув её марлей, Феликс положил ткань в бумажный пакет и убрал в карман пиджака. После поправил полотенце на лбу Валентина, отошёл от кровати и сел в кресло, где и замер с неподвижностью скульптуры.
За окном стемнело, погрузилась в темноту и комната. Частые вспышки молний с запаздывающими громовыми раскатами освещали разноцветные стены и шпили картонных замков, придавая им вид печальный, отчего-то даже зловещий.
Во втором часу ночи Валентин заворочался, отбросил полотенце со лба и приподнялся.
– Как ты, Валя? – донёсся из угла голос Феликса.
– Ох, ты здесь, не уехал?
– Не уехал. Как голова?
– Да вроде отпустило. Так, стоит тупая боль где-то в глубине мозгов – терпимо. Тошнит только, мутит.
– Это от снотворного. Хочешь чего-нибудь?
– Воды бы попить, холодной.
– Есть в холодильнике?
– Да просто из крана сгодится.
Сходив на кухню, Феликс принёс ему кружку воды и спросил, надо ли ещё намочить полотенце.
– Нет, нормально я уже. – Залпом осушив кружку, Сабуркин протянул её обратно Феликсу и упал на подушку. – Спасибо, что побыл со мной.
– Вообще-то я собираюсь продолжать быть.
– Не надо. – Очередная вспышка молнии осветила его лицо – Валентин улыбался. – Сейчас вырублюсь до утра, встану – как огурец буду. Правда, езжай.
– Пообещай, что позвонишь, если снова станет плохо. В любое время ночи.
– Клянусь.
Подобрав с пола полотенце, Феликс повесил его на спинку стула у кровати и вышел из комнаты.
На улице снова стояла водяная взвесь в воздухе, дышащая промозглой сыростью. Природа казалась притихшей и угрюмой, словно ожидала грозы как избавления от этого зыбкого состояния. Сев за руль, Феликс достал телефон. Когда Павел ответил, он сказал:
– Еду к вам.
– Ждём.
Подъезжая к трёхэтажному жёлто-белому особняку, Феликс заметил одинокую фигуру под фонарём. Какой-то парень стоял рядом с входом в здание и покачивался из стороны в сторону, словно в такт музыке. Припарковавшись, Феликс вышел из машины и направился к особняку.
– Вот это удача! – воскликнул вдруг парень. Отскочив от фонаря, он бросился навстречу мужчине, на ходу вынимая наушники. – Здравствуйте! Вы меня помните?
Феликс замедлил шаг и посмотрел на него. Среднего роста худощавый шатен лет двадцати пяти, неприметное лицо с ровными чертами и глазами цвета бамбука.
– Ты Евген, бармен из «Олимпуса»?
– Именно! – Парень улыбнулся узкой лисьей улыбкой. – Вы ещё знатную драку устроили в нашем заведении. До сих пор приятно вспомнить!
– И что тебе надо?
– Вы дали мне контакты этой конторы, –