Через боль, но на волю. Дневник матери. Ольга Колодяжная
и переоборудованный под музей. Город входит в знаменитое туристическое «Золотой кольцо».
Поднявшись на колокольню, я увидела на стене рисунок: внутренний двор кремля с этой же колокольней, с которой только что сбросили колокол. На колокольне люди с красным флагом. Во дворе женщины в платочках, в безмолвии или в слезах. Мне казалось, что я видела это во сне, или запечатлела детским воображением рассказ крестной матери, которая присутствовала при том, как мой дед, герой Первой мировой и Гражданской войн, вместе с партийными друзьями рушил храмы с тысячелетней историей и сбрасывал колокол именно с этой колокольни. Можно понять, почему моего деда никто не любил в этом городке. Моя верующая и очень добрая крестная мать не могла даже в конце жизни рассказывать об этом без слез.
В одном из таких храмов, ставшем партийным клубом, мой дед закончил свою карьеру, позорно докатившись по причине пьянства и любви к женскому полу до заведующего. Умер он, задохнувшись от астмы, одинокий и не любимый никем. Видела своего деда я всего один раз – скрюченного, высохшего от мучительной болезни старика, едва выползшего на улицу посидеть с нами на лавочке. У меня сохранилась фотография, где мы втроем в той поездке: я, мой отец и дед в строгом «сталинском» френче.
Еще сохранилась фотография деда молодого, в военной форме, Георгиевского кавалера Первой мировой. Он вернулся живым и невредимым, но за это время умерла от тифа жена и осталось трое малых детей. На моей бабушке он женился уже после революции и Гражданской, нажил еще двоих детей. Пил он всю жизнь и был очень буйным, потому брак распался, и все дети остались с бабушкой.
Дед по линии матери остался вдовцом с восьмью детьми в нищей российской деревне в тридцать шесть лет. Детей поднял, но глушил свое горе горькой.
Только краткий перечень событий жизни моих дедов и отца трансформируют личную драму в глобальную трагедию нашего народа. Ничего удивительного, что с нашей историей двадцатого века, с ее сильнейшими потрясениями, людям требовалось средство, хоть как-то смягчающее душевную боль. Ученые говорят, что девяносто процентов наркоманов – это потомственные алкоголики. Они ли виноваты в столь тяжелой наследственной болезни?
Некоторое время тому назад я посмотрела фильм «Юрьев день» режиссера Кирилла Серебренникова. Действие фильма разворачивается в Юрьев-Польском, родном городе главной героини, куда она приезжает попрощаться перед отъездом в другую страну. Сюжет очень прост: она теряет и ищет сына, и никак не может его найти. И все происходит на фоне спивающейся, деградирующей, нищей российской глубинки в двухстах километрах от Москвы. Фильм уже получил много заслуженных премий и, одновременно с высокой оценкой, получил многочисленные резкие высказывания за преувеличенно негативный взгляд на русский народ. Но я была в Юрьев-Польском в год выхода фильма. И мое впечатление сродни видению режиссера: Россия спивается