По ходу жизни. Статьи, рецензии, заметки 2018—2019. Роман Сенчин
продукта. Но защита ли это или ущемление наших прав? Может, это высокопарно звучит, но вопрос такой возникает.
В мире выходят сотни фильмов ежемесячно. Единицы из них попадают в российские кинотеатры. Как правило – с самым большим бюджетом, со звездами первой величины, с самой пестрой картинкой. Художественная составляющая находится на заднем плане.
Мы не узнаём о многих и многих шедеврах кинематографа, потому что они не яркие и не дорогостоящие, не снимаются в Голливуде и ему подобных кинофабриках. Их не выпускают в прокат, потому что на сеанс придут два-три ценителя или случайный зритель, а кинотеатрам нужны сборы.
Фильм «Смерть Сталина» снят не первой величины режиссером, в нем не задействованы звезды первой величины (кроме, может, Куриленко – очередной девушки Джеймса Бонда), но тема фильма сыграла свою роль – кто же из россиян не пойдет поглядеть на умирающего Сталина? 99% не пойдут, но и один процент, это неплохо. Вот и решили запустить на наш рынок.
Трейлер, реклама по телику, афиши в кинотеатрах…
Фактический запрет последовал в последний момент. И многократно усилил интерес к фильму. Вряд ли теперь перед ним откроется путь в кинотеатры, но в итоге посмотрит его – так или иначе – больше людей, чем посмотрело бы без этого шума. И причины-то для отзыва лицензии какие заманчивые: излишняя жестокость, Берия и девочка…
Некоторые посмотревшие фильм говорят, что это не комедия, а сатира. Другие отвечают, что и сатире здесь делать нечего. Но вспомним, как изображался Сталин в наших, отечественных фильмах последних пятнадцати лет (90-е не трогаю, беру эпоху нынешнего президента). Да сплошь сатирически. Кроме, может, «В круге первом», где Сталина сыграл Игорь Кваша – очень всерьез. А так – нестрашный, даже жалкий, домашний, в шерстяных носочках, глупый, доверчивый, окунаемый мордой в торт…
Всё это можно вписать в некую политику нынешнего руководства страны: вот он какой, и другие (Хрущев, Брежнев) были не лучше, а мы зато совсем другие. И кульбит с фильмом «Смерть Сталина», разрекламированном и запрещенном – а запретный плод, как известно, слаще всего – наверняка продолжение этой политики. Теперь не тысячи людей, а сотни тысяч начнут искать фильм. Найдут, посмотрят и скажут, поматерив перед этим режиссера: да, были времена, были нравы. Зато нынче как все спокойно, стабильно, без крови.
Пишу по ходу жизни
Всегда как-то неловко рассказывать о том, как я работаю, откуда беру сюжеты, как вообще этим делом – писательством – занялся. А вопросы во время встреч задают или читатели, или потенциальные читатели, или журналисты.
Есть в таких рассуждениях нечто нескромное, поучающее, что ли. И волей-неволей начинаешь как бы наставлять тех, кто писать хочет, но или не имеет способности, или боится. Но кто я такой, в общем-то, чтобы это делать?
К тому же присутствует и некая тревога – переход произведения из головы на бумагу или