Сет из Хада. Семён Лён
в кнопку вызова. Неясное жужжание прозвучало за массивной, сделанной из осины двери, а раздавшийся характерный щелчок оповестил, что можно входить.
Стараясь не прикасаться к двери, Сет ждал, пока приводные механизмы сдвинут тяжелую дверь – осина не самое приятное дерево для демонов, и даже простое прикосновение к ней вызывало сильную головную боль. Мало кто решался ставить такие двери, но директор не был бы самим собой, если поступал бы как другие. Сделав шаг, Сет оказался в богатой, хотя и мрачноватой приемной. У дальней стены, между двумя трехметровой высоты дверями стоял небольшой столок, за которым сидела секретарша, смешливая и глупая до ужаса Мумия Бальзамирова. Увидев графа, она расцвела одной из своих милейших и столь же безнадежно глупых улыбок:
– Сет Плутонович, душенька! Как хорошо, что вы пришли! Он ищет вас с самой ночи! Даже меня посылал. Зол, как…, – Мумия опасливо посмотрела на плотно прикрытую дверь, и тихо повторила, – в общем, очень зол.
И, указав сначала на правую дверь, вдруг спохватилась и вытянула длинный пальчик со столь же длинным ногтем в другую сторону.
Улыбнувшись в ответ, Сет задумчиво спросил:
– Думаете сюда?
С дверьми было связано немало легенд, в которых провинившиеся перед всесильным директором Департамента мертвых душ входили в правую дверь и больше никогда не выходили из кабинета. Сет подозревал, что это, скорее всего, байка, призванная укрепить дисциплину и внушить страх, что было очень похоже на директора – любил он это дело…
– Ой, – она скосила глаза на дверь, и еще тише добавила, – да! Что-то происходит, а что – не знаю. После того покушения, он прямо сам не свой. На всех орет, развеять грозится, сжечь…
– Какого еще покушения? – Сет мягко, но решительно оборвал секретаршу, – Кого-то убили?
– А вы не знаете?! – Мумия сделала страшные глаза и, не менее страшным шепотом, произнесла, – эта сумасшедшая почтальонша хотела отравить герцога Агвареса! А вместо него умер слуга! Враз! Только тронул письмо, и умер!
Сет даже не пытался скрыть своего удивления – несмотря на любовь Прозерпины смаковать и пересказывать всякого рода слухи и скандалы, ни о каком отравлении он не слышал, – Какая еще почтальонша?
– Из Департамента связи! Но о покушении нигде не говорили, и вообще, все это покрыто темной занавеской.
– Завесой тьмы, – поправил ее Сет, – так, он меня из-за этого искал?
Мумия посмотрела на одну дверь, затем на другую, и сказала:
– Кто ж его знает? Говорю же, весь нервный! Этот матерщинник Посмертный, например, вошел в ту дверь, так я его больше и не видела, – не удержавшись, она хихикнула, – видать, за смертью послали!
И еще раз хихикнула над собственным каламбуром.
– Ясно, – с недобрым предчувствием взглянув на указанную дверь, Сет повернулся к хихикающей Мумии, – помолитесь за меня, что ли.
– Тьфу, на вас, – мило улыбнулась Мумия Бальзамирова, и снова принялась подтачивать непомерно отросший