Очень плохой профессор. Лена Сокол
писал.
– Зачем, Артур?
– Извиниться хотел…
Ольга покачала головой:
– Да простила я тебя давно. Шел бы ты…
– Я объясниться хотел.
Девушка прислонилась к стене.
– Это лишнее, Юшков, поверь мне. Что объяснять-то? Ты бы лучше не заставлял свою подружку ревновать, а? Она ведь тебя честно заслужила. Старалась очень. А ты ее теперь дразнишь тем, что за меня вступаешься. – Она оглядела его с жалостью. – Я девушка взрослая и сама за себя постоять могу, а у нее кровь горячая: подумает про нас что-нибудь не то, и тогда достанется нам обоим. Мануш – другая, она не уйдет молча, как я…
Артур покраснел. Он взъерошил волосы обеими руками и тяжело вздохнул:
– Оль, я ведь понимаю, что сильно обидел тебя, ты позволь мне все объяснить…
– Не стоит, Юшков. – Она выпрямилась и сделала шаг назад.
– Нет, я хочу, чтобы ты поняла меня! – Он кинулся к ней.
– Это вряд ли, – улыбнулась Ольга. – Слишком уж у нас с тобой разные взгляды на отношения.
Она подняла руки, выстраивая между собой и Юшковым преграду. В этот момент мимо пронесся Озеров. Профессор вышагивал по коридору, будто куда-то спешил, рядом с ним, стараясь не отставать, семенила Татьяна Михайловна, преподавательница по бухучету. Она что-то говорила на ходу, отчаянно жестикулируя, а мужчина кивал, но в ту секунду, когда поравнялся с ними, вдруг поднял глаза и метнул в Алексееву хмурый взгляд.
– Я знаю, как это выглядело. Просто прошло время, и я понял, что ты нужна мне, Оль! – излишне громко воскликнул Юшков.
Лучше бы он заткнулся! Профессор чуть шею не свернул, глядя на них! Но Артур не замечал ничего вокруг, продолжая тарахтеть:
– Давай поговорим об этом, Оля, дай мне шанс!
– У тебя что, опять проблемы с учебой, Артур?! – не выдержала Алексеева. – Найди себе другую дурочку, которая расшибется в лепешку, чтобы помогать тебе!
Оттолкнула его и ушла.
Впервые в жизни девушка прогуляла оставшиеся пары. Сначала бесцельно бродила по городу, пытаясь разобраться в себе. Затем вернулась домой, приготовила скромный ужин и позвала в гости Лильку. Решила поговорить с ней о том, о чем нечаянно сдуру выболтала вчера. Хотела убедиться, что соседка никому ничего не расскажет, и заверить ее в том, что это был лишь разовый инцидент.
Но Лилька была девчонкой отзывчивой, и если уж открывалась кому-то, то и болела за этого человека тоже всей душой:
– Правильно Озеров делает. За тобой, смотри, Юшков как наблюдает – прямо сыч! Вот если он или подружка его новая про вас с профессором что-нибудь вызнают, то огребете проблем по полной. Потому пусть и дальше себя строго держит при всех.
– Нет у нас с ним ничего! – пробовала отнекиваться Оля.
– Ага. А я – дура слепая. – Зуфарова мечтательно закатила глаза. – Если бы на меня такой секси-красавчик запал, то я бы сразу ему сдала: и флаг, и крепость, и свое целомудрие! Да не боись ты, Ольк, я ж могила. Никому! Честное дружественно-соседское! Клянусь!
Алексеева улыбалась, принимая заботу новой подруги, но душу теперь грызли червячки сомнения: