Покоренный ее красотой. Элоиза Джеймс
он.
Почему бы и нет, решила Линнет.
– Хорошо, – сказала она. Но не приняла его руки. Они вышли на залитое солнцем крыльцо.
– Солнце все еще светит, – заметил Марчент, прищурившись. – Все утро, что можно считать рекордом. Большую часть времени в Уэльсе идет дождь.
– Вы не проводите меня к морю? – В воздухе ощущалась солоноватая свежесть, и слышался отдаленный рокот волн. Линнет не захватила шляпки, и у нее могли высыпать веснушки, но в данный момент ей было не до этого. Миссис Хатчинс считала веснушки ужасно непривлекательными, но она сейчас далеко, в Лондоне.
– Сюда, – сказал граф. – Можете держаться за меня, если желаете.
Вряд ли он стал бы ждать, пока она сходит за своей шляпкой. Придется идти без нее.
– Весьма любезно с вашей стороны. Вы хоть сейчас можете быть допущены в «Олмак», – сказала она, снова взяв его под руку.
– «Олмак»? А что это такое?
– Место, где по средам устраиваются танцы для сливок общества.
– Какая скука.
– Пожалуй, – согласилась Линнет после короткого раздумья.
Он искоса взглянул на нее.
– Вы не любите танцевать?
– Почему же, это довольно приятно, – отозвалась она без особого энтузиазма.
– А чем занимаются дамы, когда они не танцуют? Моя мать живет ради этого. Представляю, как она злится из-за того, что лишена такой возможности.
– Почему?
– Это все проделки Себа. Он отправил наших матерей в Андалузию, чтобы с ними ничего не случилось, если Наполеон вздумает напасть на Англию. Ничего, разумеется, не случилось, и теперь дамы тоскуют в изгнании, мечтая вернуться в бальные залы.
Линнет промолчала. Она была бы рада отправиться в путешествие и посетить такие места, как Андалузия, Греция и тому подобное. Она охотно отказалась бы навсегда от танцев за одну только возможность увидеть Парфенон.
– Так как вас зовут?
– Я уже сказала вам, – нахмурилась она. – Мисс…
– Я имею в виду ваше имя.
– Линнет, – сказала она. – Но вы не можете обращаться ко мне по имени, если не считаете себя моим женихом. Это неприлично.
– Но я не сообщил об этом в «Морнинг стар», – возразил он. – Так что, полагаю, мы пока еще помолвлены. Меня зовут Пирс, кстати. Не называйте меня Марчентом. Я терпеть не могу этого имени.
Дорожка изогнулась, огибая крохотный домик.
– Что это? – поинтересовалась Линнет.
– Сторожка. Кажется, в не слишком славном прошлом замка здесь жил человек, служивший связным у контрабандистов.
Линнет открыла рот, чтобы расспросить подробнее, но дорожка снова повернула, и внезапно перед ними открылось море, сияя, как огромный сапфир, в лучах солнца.
– Как красиво! – выдохнула Линнет, отпустив его руку. – Я и представить себе не могла.
– Вы никогда не видели моря?
Она покачала головой.
– Мой отец предпочитает жить в Лондоне круглый год. А что это? Бассейн?
– Да. Вырезан в скале. Наполняется с приливом,