Увидимся в темноте. Виктория Платова
а когда открыл глаза, Полины рядом не оказалось. Она исчезла за дверью, и последним приветом от нее был звук проворачивающегося в замке ключа.
– Что за хрень? Что здесь происходит, Сережа?
Вяткин:
– Понятия не имею.
Крик хоть и не прекратился, но стал заметно тише, и диапазон его съежился до одной ноты; получилось что-то вроде «ууууууууууууу». Монотонно, тоскливо и без всякого намека на паузу.
Брагин машинально дернул ручку, а затем постучал в дверь костяшками пальцев:
– Помощь нужна?
– Это нам нужна. – Рядом с Вяткиным, едва ли не дышащим в брагинский затылок, неожиданно нарисовалась фрилансер Грета. – Слышите вой? Второй год борюсь, чтобы их выселили. Куда только ни обращалась, а все без толку.
– Кого – их?
– Госпожу Ветрову и ее сынка-недоноска. Вот так вопить может двадцать минут кряду. И среди ночи, бывает, заводится. Одно время как-то поспокойнее был, врать не стану, а сейчас чуть ли не каждый день концерты устраивает.
– Что с ним такое? – понизив голос, спросил Брагин.
– С недоноском? – Грета брезгливо поморщилась. – Аутизм в тяжелой форме, как утверждает сама Полина. Что несовместимо с проживанием в коммунальной квартире. Налицо нарушение прав других квартиросъемщиков и членов их семей. Ну вот, заткнулся.
За дверью комнаты и впрямь наступила тишина.
– Я поначалу искренне сочувствовала бедняжке. – Тонкие Гретины брови сложились домиком. – Еще бы, больной ребенок, такого и врагу не пожелаешь. Она и работу давно бросила, и квартиру продала, сюда вот переселилась, в коммуналку. Все деньги – на врачей да на психологов, а тут не психологи нужны. И даже не психиатры. Санитары с носилками и смирительная рубашка – вот что.
Белый шум.
Все, о чем говорит сейчас энтузиастка интернет-права, – белый шум. Брагину нет никакого дела до страданий неизвестной ему женщины, он здесь – совсем по другому поводу. Но что-то важное промелькнуло в словах Греты, огонек в тумане, мелькнул и погас. Нет его.
– …Стоит и смотрит на тебя. Чистый ангелок. Стоит, смотрит и мочится в штаны. Или начнет головой о стенку биться…
– Вы простите, уважаемая, – прервал фрилансершу Вяткин. – Этот вопрос вне нашей компетенции. Обратитесь к участковому.
– Да он уже от меня бегает, участковый. А когда удается прижать к стенке, тоже говорит, что вопрос вне его компетенции. А ведь у меня и подтверждающие материалы есть. Видео и аудио.
Этого к стенке точно не прижмешь.
Примерно так подумал Брагин, когда увидел двухметрового гиганта в форме, явившегося вместе с Однолетом и плюгавым мужичонкой в темно-синем комбинезоне – слесарем.
– Лейтенант Белошейкин. – У гиганта оказался мягкий вкрадчивый бас. – Товарищ Однолет уже ввел меня в курс дела, но… Как же без ордера-то?
– Ордер подвезут с минуты на минуту.
С ордером должна была подъехать следователь прокуратуры Лера Гаврикова, бывшая стажерка Брагина, полгода назад отпущенная на вольные хлеба. Теперь же она снова оказалась в группе Сергея