Ожог. Артем Тихомиров
нельзя?
– Можно… но я не умею. Да мне-то это зачем?
Дина вырвала пульт у него из пальцев. Серж покосился на него, не желая получить этой пластмассовой штуковиной по голове. Девушка нажал на кнопку воспроизведения и села на пол перед телевизором.
Пленка пошла дальше. Над партами пролетела брошенная кем-то книга, раздался смех. Дина не сводила глаз с того места, где должна была находиться. В какой-то момент, когда ее образ проявился вновь – выскочил из пустоты, показалось, что воздух завибрировал.
– Видел, да? – вырвалось у Дины.
– Да, – шепотом сказал Серж, сидящий на кровати.
Что же она делала и чувствовала в ту минуту? Скорее всего, обдумывала, как ей дожить до первого снега и не свихнуться в этом сумасшедшем доме. Обыкновенные мысли, появляющиеся каждый новый учебный год.
– Из-за чего это происходит? – спросила Дина, не оборачиваясь.
– Не имею понятия.
Она не сводила глаз с экрана. Снимая, Серж двинулся по коридору между рядами парт. Дина помнила, что он шел, держа камеру перед собой и глядя на выдвижной дисплей. Серж поворачивается, захватывает ее в кадр. Снова то же самое отрешенное лицо. Видит происходящее и в то же время будто отключена.
От этой картинки у Дины мороз по коже. Ей хочется остановить запись и больше ничего не видеть, уйти отсюда, сказав Сержу пару ласковых. Мешает ей только соображение, что это ничего не прояснит. Дина пробует обуздать свой страх, остановить его наступление, но это так же бессмысленно, как бороться с подступающей бурей. Свою дань он все равно возьмет.
– Можно остановить на совсем, хочешь? – сказал Серж.
– Нет.
Еще несколько видов класса, крупные планы физиономий одноклассников. Дину буквально воротит от этих картин. Она не подозревала, что все они могут быть такими мерзкими. Или все дело лишь в ее воображении, не в меру бурном?
Смена кадра, идет другая часть записи. Уже перемена между первой и второй парой русской литературы. Коридор.
Дина слышит дробную поступь собственного сердца. Пот так и льет с нее. Голова начинает раскаляться, жар идет от нее вниз, ползет по шее, плечам, по груди.
Этого еще не хватало! Дина дрожит, надеясь, что Серж ничего не заметит.
Он идет по коридору, снимает открытые классы, толпы народа. Гомон, свист. По центру коридора идет физик, здоровенный пожилой мужик, похожий ожившую болотную корягу. Бороздит толпу, словно ледокол, погружен в свои мысли. Походка тяжелая.
– Теперь смотри, – говорит он за спиной Дины.
Опять она в объективе камеры.
Что происходит? Я сейчас в обморок упаду! Опять то же самой, как на улице было и в книжном!.. Она прогуливается у подоконника, обхватив плечи руками. Подходит девчонка из класса.
Люда спросила, помню ли я, что там по алгебре, думает Дина.
Люда исчезает, Дина стоит одна. Камера снимает перспективу, а она попадает в правый угол экрана. За спиной у Дины появляется светло-серое пятно, больше всего напоминающее человека. Это видно по ногам, рукам и голове, однако очертания фигуры размыты, никаких подробностей не разглядеть.
Дина