Сила Веры. Ирина Денисовна Андреева
из вас индивидуальные задания. Пожалуйста, решите все к следующему занятию. И не забудьте, что через несколько дней мы пишем переводные экзамены.
– Мы бы рады забыть, да вы не даете! – По классу прокатилась волна смеха, а худощавый парень с веснушками, жгучими рыжими волосами и зелеными глазами ни то с насмешкой, ни то с вызовом смотрел на меня.
– Это часть моей работы, Костя! – Я улыбнулась и начала собирать свои вещи.
Класс медленно опустел, и я ощутила тоску. Весь прошлый вечер и часть ночи я писала задания для детей. В школе нет возможности печатать что-то, кроме самого необходимого, а я привыкла работать с индивидуальными заданиями.
– Вера Георгиевна? – Я обернулась и обнаружила перед собой Елену Владимировну.
Директор детского дома редко показывалась из своего кабинета, но при каждой нашей встрече я чувствовала ее сканирующий взгляд на себе и очень странное отношение ко мне в целом. Кажется, она невзлюбила меня с первого взгляда.
– Здравствуйте. – Я слабо улыбнулась ей и собрала разбросанные по столу тетради в одну стопку, чтобы скрыть свою нервозность.
– Слышала, вы несколько раз у учеников интересовались нашей юной воспитанницей. – Ее скрипучий голос вонзился в меня мелкими иголками.
– Да, – я вздернула подбородок вверх и с вызовом посмотрела на нее.
– Могу я узнать причину, по которой вы удостоили своим вниманием девочку?
Я сделала глубокий вдох и повернулась к ней лицом.
– Несколько раз я встречала ее в коридорах, и каждый раз, когда мы приближались друг к другу, ее всегда уводили. Я знаю, что она самая маленькая среди воспитанников и мне стало интересно, почему ее ограничивают в общении с окружающими. Возможно, у нее какой-то особенный режим?
Женщина напротив меня и бровью не повела, а лишь одарила меня острым, предостерегающим взглядом и скупой улыбкой.
– Нет никакого особого режима. Мы всего лишь пытаемся уберечь детей от психологической травмы.
– Вы считаете, я могу таковую нанести маленькому ребенку? – Я обхватила себя руками за плечи, чтобы чувствовать уверенность и хоть какую-то защищенность.
– Да, именно вы можете. Вы не знаете этих детей, не знаете, через какой ад и страдания им приходится каждый день проходить. Вы собираетесь удочерить Юлю? – Я растеряно моргнула и не сразу сообразила, что мне ей ответить. – Так я и думала. Тогда вам незачем создавать для девочки иллюзию спасения из этого места.
– Почему вы считаете, что общение со мной, может нанести ей вред?
– Потому что вы та, к кому привязываются люди, а привязанность к кому-то или чему-то рано или поздно причиняет боль. В один день вы решите уехать и снова разрушите ей жизнь, ее мир, который итак очень хрупок и непостоянен. Надеюсь, вы поняли то, что я хотела до вас донести.
Она развернулась и ушла, оставляя меня наедине с миллионом вопросов и мыслей.
Домой я вернулась с головной болью и растерянностью. Слова Елены Владимировны навязчиво крутились в моей