Клинок Стэллы. Николай Викторович Панов
обновления, а иммуник действует в соответствии с алгоритмами. Здесь он не просто выигрывает, а вообще выходит на новый уровень сознания и взаимодействия с окружающей его средой. То есть с искусственными ограничениями. Ничто не сможет повлиять на него. Он становится неуязвимым.
– Ну а как же в таком случае суррогаты? Ведь насколько нам известно, они все погибли. Некоторая информация, Вы уж извините, но до нас дошла. Так как быть в этом случае?
– Понимаю вас, ― ответил Степан Алексеевич, ― это были первые суррогаты. Остерн допустил ошибку. Самонадеянность его подвела. Вернее, сыграла с ним злую шутку. Но я думаю, что очеловечивание иммунологических андроидов в данный момент времени, оказалась нам на руку. Все мы живы и при этом вроде как здоровы.
– Да уж, хотелось бы, – послышался голос из зала, ― а то все несколько напуганы после Вашей лекции.
По залу прокатился не то легкий смешок, не то кряхтение меняющих поз на стульях. Или даже все вместе.
– Ну, дорогие коллеги, ― Степан Алексеевич улыбнулся, ― я ведь говорю уже об андроидах. А говорить все время о болезнях – это тоже своего рода болезнь. Давайте лучше говорить о здоровье. Андроиды оказались человечнее людей. Для нас это большой урок. Но дело далеко не в иммуноандроидах. Мы вступили в новую Эру соединения с Системой. Она ждать не станет. Ее время пришло. Не ровен час, когда мы все увидим Ее.
Степану Алексеевичу еще много задавали разных вопросов, на которые он постарался ответить.
После конференции стали разъезжаться по домам. Степан Алексеевич сел за руль. Вдруг в стекло его машины постучал тот самый коллега:
– Так что же мы выяснили, Степан Алексеевич? Что в итоге имеется в виду?
– Что нет худа без добра! – спокойно ответил Степан Алексеевич, – Это старинная народная мудрость.
– Ну а к нам-то какое отношение эта мудрость имеет? – не унимался коллега.
– К Вам уже, наверное, никакое, – выдохнул Степан Алексеевич и, немного подумав, добавил, ― Вам самое главное, чтобы от каждой сопли не уделаться. И меньше пользоваться туалетной бумагой, которой на Вас не напасешься. Для этого ванная существует. Чистоплотнее будете. Все, извините, мне пора.
Действие шестнадцатое
Ян оглянулся и буквально остолбенел от неожиданности. Уж кого не ожидал встретить, так это ее. На пороге стояла Нелли.
– Ну здравствуй, ― тихо проговорила она, ― к тебе можно или как?
– Н-нелли? – Ян некоторое время отходил от шока, а когда наконец пришел в себя окончательно, буквально вскочив с табурета пролепетал, путая смысловые выражения, – Да, это, конечно… очень… я… я… рат, это… рад, вернее. Спасибо, пожалуйста. Да что я такое говорю? Нелли! Это как? Как ты меня нашла? Проходи, проходи! Я рад.
– Эх, Ян, ― Нелли прошла в комнату, ― как я тебя нашла? И ты задаешь мне такой вот вопрос? Навела справки. Каким образом – не имеет значения. А вот у меня никогда из головы не выйдет тот момент,