Найти меломана!. Рита Тальвердиева
будет. Ты, главное, пойми – упускать шанс нельзя. Может, все еще образуется? – с надеждой поймала его взгляд Леся.
– Ничего уже не образуется, – жестко оборвал ее он. И, смягчившись, добавил, – что толку от прессы – она же купленная…
– Ты ж ничего не знаешь, – всплеснула руками Леся и задела его по носу. – Ой, извини! Но ты же не сечешь. Помимо его газетки, говорят, будут телевизионщики из “Блица”!
– Кривошеевские прихвостни? А он тут с какого припека?! Пятилетку свою он у нас давно уже оттрубил…
– Кривошеев поддерживает Синкина, который из варягов…
– Ничего не понял, – помотал стриженной головой он.
– Саша! – Уже решительно оборвала его Леся. – В полпятого я жду тебя у Дворца Культуры. – И строго, как когда то в детстве – на правах старшей – отрезала:
– В любом случае, это так оставлять нельзя!
– Не-е-ль-зя-я… – угрожающим эхом процедил он.
И смотри, не опаздывай, – шутя пригрозила Леся, когда таксист лихо свернул с дороги прямо к ее калитке.
Глава III. Саша
В начале пятого он подошел к Дворцу культуры, но не с центрального входа, где его собиралась встретить Леся, а со служебного, который выходил в уютный, проходной дворик. Имелся тут и запасной выход с пожарной лестницей, примыкающей к левому цоколю. ДК он знал как свои пять пальцев, особенно – “закулисье”. Еще со времен учебы в музыкалке. Тогда его коронные фортепианные номера – пьесы Гайдна, Шопена и Моцарта, а позже – Рахманинова и Скрябина – включали во все общегородские праздники. Довольно часто его выход предворял камерный хор ДК.
Совсем не ко времени он вдруг вспомнил, как его, 12-летнего мальчишку, покоробила обычная у артистов практика: и мужчины, и женщины переодевались в одной служебной комнатке. Шкафчиков не было и в помине. Одежду раскладывали на стульях. Там же находился и его стул.
После 10-минутного выступления он не спешил в раздевалку – изучал ходы за сценой, поначалу путаясь меж рядами декораций и тяжелыми фалдами двойного занавеса. Но не все тетки-хористки успевали за это время переодеться. Вероятно, из-за длинного ряда глупых крючочков со спины – на их концертных платьях (вроде “молнии” нельзя было поставить!). Однажды, лет эдак в 14 он невольно загляделся на одну из солисток с потрясающим изгибом стройной спины. После этого он уже не задерживался в закулисье, а спешил полюбоваться на это диво. Огорчало одно – ее платье всегда застегивал молодящийся 50-летний тенор. Удивительно, но лица этой дивы он так и не вспомнил.
Хорошо, что он раздумал подходить к Лесе, – перескочил Саша в день нынешний. – Нельзя ее подставлять, мало ли как все повернется. Четкого плана у него не было. Он шел сюда на автопилоте. Как и во время нередких сбоев в сборных концертах, всецело полагаясь на свою способность к импровизации и экспромту. Особенно, когда известна исходная тема – от печки и плясать легче.
Спустя секунду появилась и “печка” – во дворик въехал допотопный ПАЗ. Оттуда, держа на вытянутых руках колоритные костюмы в русском народном стиле, стали выползать артисты. Он спокойно