Домашний фронт. Кристин Ханна
зануда.
– Ты тоже. – Джолин увидела, как широко раскрылись глаза Бетси, и ласково улыбнулась: – И я. В семьях всегда так бывает. Кроме того, я знаю, в чем дело.
– Правда?
– Я видела, как сегодня утром у школы вели себя Сиерра и Зоуи.
– Вечно ты за мной шпионишь, – огрызнулась Бетси, но голос ее дрогнул.
– Я просто смотрела, как ты идешь в школу. Вряд ли это можно назвать шпионажем. В прошлом году вы трое были лучшими подругами. Что случилось?
– Ничего. – Девочка упрямо сжала губы, так что стали не видны брекеты.
– Знаешь, я могу тебе помочь. Когда-то мне тоже было двенадцать.
– Сомневаюсь. – Бетси бросила на нее взгляд, означавший «с ума сошла», который за последний год стал уже привычным.
– Может, ты бы встретилась завтра после школы с Сетом? Помнишь, раньше вы весело проводили время?
– Сет чудик. Все так считают.
– Элизабет Андреа, не смей так говорить о людях. Сет Флинн не чудик. Он сын моей лучшей подруги. А если он тихоня и предпочитает носить длинные волосы, это ни о чем не говорит. Сет твой друг. Ты должна это помнить. Когда-нибудь он тебе может понадобиться.
– Без разницы.
Джолин вздохнула. Это они уже проходили: сколько ни допытывайся, Бетси больше ничего не скажет. Разговор окончен.
– Ладно. – Она наклонилась и поцеловала дочь в лоб. – Я тебя люблю, как до луны и обратно.
Эта фраза была у них чем-то вроде семейного девиза – любовь, выраженная одним предложением. Ответь, Бетси!
Джолин ждала секундой больше, чем собиралась, и тут же разозлилась на себя за это. Опять! Мать девочки-подростка должна быть готова к непрерывной череде разочарований.
– Ладно, – наконец произнесла Джолин и встала.
– Папа еще не вернулся? Сегодня же твой день рождения.
– Скоро приедет. Ты же знаешь, в последнее время он очень занят.
– Папа зайдет ко мне пожелать спокойной ночи?
– Конечно.
Бетси кивнула и снова уткнулась в книгу. Уже в дверях Джолин услышала:
– С днем рождения, мама.
– Спасибо, Бетс. – Джолин улыбнулась. – Мне понравился дневник, который ты мне подарила. Просто замечательный!
Улыбка Бетси была искренней.
Спустившись, Джолин пошла на кухню и убрала тарелки. Ужин – говяжьи ребрышки в красном вине, с чесноком и тимьяном – негромко булькал на плите, распространяя аромат на весь дом. Любимое блюдо Майкла, хотя девочки считали его слишком острым.
Завернувшись в мягкий розовый плед, Джолин налила себе стакан содовой и вышла из дома. Села в видавшее виды плетеное кресло на веранде и закинула босые ноги на кофейный столик, наслаждаясь привычным уютом.
Дом.
Это слово обрело для нее смысл только после встречи с Майклом.
Джолин прекрасно все помнила.
Оставшись одна, она сначала ждала, когда ей помогут. Полиция, адвокаты, учителя. Но очень скоро поняла, что после смерти родителей – как и при их жизни – может