Пепельный блондин. Татьяна Веденская
он качает пресс! – Алинка прижалась к окну.
Я не сдержалась и посмотрела на незнакомца – но из чистого любопытства, как только может смотреть почти сорокалетняя замужняя женщина на тридцатилетнего мужчину, качающего пресс. Он был красив – это точно. Причем обладал редкой для мужчины красотой, сочетающей в себе правильные черты лица, ухоженность и отличную физическую форму. Я попыталась вспомнить, когда в последний раз я видела мужчину, делающего зарядку. У меня было стойкое ощущение, что я такое видела, но где, когда? А, вспомнила! Я видела такое по телевизору, по утрам на РТР показывают. Но это же совсем не то… Я почувствовала непреодолимое желание достать свою мыльницу и начать щелкать. Я люблю фотографировать все красивое. Снимки наполняют смыслом мою, в общем-то, довольно скучную, комфортную жизнь. Я люблю красоту.
В нашем доме и вокруг него можно найти много красивого: весной расцветают вишни, прилетают птицы, которые порой настолько забывают о моем существовании, что я успеваю снимать их поцелуи на ветках. Летом цветут цветы, порхают бабочки. В лесу растут грибы. Нужно только быть очень внимательной и терпеливой – и даже в этой крошечной точке планеты можно встретить умопомрачительную красоту. К примеру, моего красивого нового соседа, который улыбается и машет нам рукой. Я вздрогнула, заметив, что он смотрит прямо на нас, в мое окно. Мы обе застыли, как парализованные.
– Мамочки! – прошептала Алина. – Гореть мне в аду, если я не заполучу этого красавца. Сашенька супротив него – леший. Да что там Сашенька! Он даже красивей моего бывшего. А он тоже был, знаешь, не урод. М-м-м, прямо мой любимый цвет, мой любимый размер.
– Сашеньке своему это скажи, – усмехнулась я.
– Плевать на Сашеньку. Я давно уже должна была его бросить. А тут-то… сам бог велел. О черт!
– Что? – Я не могла оторваться от улыбающегося и действительно какого-то не по-русски счастливого лица светловолосого мужчины, а тем временем Алина успела отследить, как через снежные сугробы к красавцу прыгает замотанная в дубленку женщина наших лет.
– Кто это? – возмутилась Алина. – Надеюсь, мама?
– Какая мама, ты свихнулась? Она что, родила его в пять лет? – покачала я головой. Красавец-блондин улыбнулся нам еще раз и помахал рукой. Мы помахали ему в ответ, загипнотизированные его уверенной мужской пластикой.
– Значит, сестра. Такой мужчина не имеет права быть женатым. Искусство принадлежит народу! Все, он уходит. Останься, призрак! – Алинка вытянула шею, провожая взглядом удалявшегося незнакомца. – Растаял, как дым!
Позже, за ужином, только и разговоров было что о наших новых соседях. Родители мужа порадовались, что теперь у нас хоть будут живые люди за забором. Не так страшно будет, когда Олечка остается в доме одна. Действительно, мне частенько приходилось ночевать в доме одной. Муж оставался ночевать в дальних отделениях своего «Ока», а дочь – в школе. Но я никогда не боялась. С таким количеством охраны в поселке, с тревожными кнопками, расставленными по всему дому, я больше боялась нашего собственного оружия на стенах.
Дашка