«Москва, спаленная пожаром». Первопрестольная в 1812 году. Александр Васькин

      Как не вспомнить здесь сцену с кометой из второго тома романа «Война и мир»: «При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812-го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив, Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место на черном небе и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе».

      Итак, настроение в начавшемся 1812 году у москвичей было совсем не воинственное. Несмотря на бродившие по Первопрестольной слухи, не взирая на комету, жизнь текла своим чередом.

      13 мая 1812 года император наконец-то отправил Гудовича в отставку, вскоре заменив его Ростопчиным. Но в Москве об этом узнали не сразу. В своем дневнике от 26 мая по старому стилю князь Д.М. Волконский сделал примечательную запись: «Фельдмаршал Гудович получил портрет и уволен от командования Москвою, сохраняя заседания в Совете, на его же место неизвестно кто». Упомянутый портрет – это украшенное бриллиантами изображение государя, наградившего Гудовича за службу.[22]

      Любопытно, что уже тогда поговаривали в Первопрестольной о назначении Кутузова, но не главнокомандующим русской армией, а пока что лишь одной Москвой: «Слух есть, что Кутузов отзывается от командования Турецкою армиею и будет командовать Москвою, а о мире ничего неизвестно».[23] Как показало время, слух оказался небеспочвенным – именно Кутузову и суждено было решать судьбу Москвы, но не в должности московского главнокомандующего, а на посту главнокомандующего всей русской армией.

      Поскольку к должности генерал-губернатора прибавлялось прилагательное военный, а Ростопчин с 1810 года