Повесть о Средиводье. Ярик Умиров
поправила соскользнувшую жёлтую повязку, что удерживает её светлые волосы, закрученные в жгут и снова принялась за работу. Выжимает одну за другой постиранные вещи и перекладывает, чтобы полоскать и в который раз просит:
– Спроси отца, когда приедет Аларсон? Ну, миленький братик, добренький братик, тебе же не трудно спросить!
– А, почему сама не спросишь, когда приедет Сонар?.. Чего краснеешь? – я усмехнулся, зная, что она ждёт-не дождётся гостя.
– Можно подумать, что тебе самому не интересно?.. А, вдруг, у них просрочено разрешение пересекать нашу границу?
– Да я уже спрашивал сегодня ещё до завтрака.
– Правда?! Вот вредина! И молчишь! Говори, скорей.
– Не поверишь!
– Не томи.
– Сегодня!
– Ах!.. Когда же?
– Вот не знаю. Отец сказал, что Аларсон даст знать во сколько прибудет его дубас3.
– А, мы успеем на пристань, чтобы посмотреть?
Дверь нашего деревянного дома открылась, вышел отец, присел на крылечко.
– Кто хочет поехать со мной на пристань встречать Аларсона с сыном?
– Я! Я! – одновременно выкрикнули мы с сестрой.
– Должен к полудню добраться, так что успеем туда, и мы… Двенадцать раз у меня из рук выпал выколоточный молоток4. Когда первый раз – подумал, что неловко взял, когда, – второй – тоже, а вот в третий раз – уж призадумался, а с четвёртого – решил, что это Аларсон мне знак даёт и поднимаю молоток, да жду, что будет дальше. Опять выпал. Так до двенадцати и досчитал. Мать дома останется, на стол соберёт гостям, а мы встретим.
Отец, правя повозкой подъехал к пристани, немного раньше полудня. Я заплатил пошлину за въезд в город За холмами и мы, втроём стали прицениваться к рыбе из Рыбного пролива, которой торговали на лотках, между тем поглядывая, не показался ли вдали дубас. Сегодня его нелегко было заметить, жара усиливалась, в такие дни голубой навес – небо изрядно бледнело, а вода, отражающая его становилась ещё светлее, поэтому белый дубас хорошо станет виден, когда приблизиться.
На пристани, которая, по сути часто становилась торжищем, здесь кроме рыбы и разной живности пролива, мелководных заливчиков можно приобрести и различные изделия ремесленников, да и плоды крестьянских трудов. Вокруг нас сновала пёстрая толпа. По цветам одежды легко понять, кто есть, кто, то есть из какого сословия пришёл люд на пристань. В жёлтых, такие же, как и мы – ремесленники, в зелёных – крестьяне, в красных – ушкуйники.
Мы купили рыбы для угощения и для себя на неделю. Теперь никто не станет на нас коситься, мол, чего они тут шлындают. Если кто из бдительных ушкуйников-стражей порядка спросит, покажем рыбу, ею заполнены две большие корзины, осталось место только для себя, а покупки больше складывать некуда. Мы давно не были у моря и хочется полюбоваться волнами и ушкуями5 до отъезда.
И вот раздался протяжный гул – это разнёсся удар гонга с главной башни дворца правителя острова Промежуточного – полдень. Где же дубас? Мы прогуливались вдоль
Дубасы – рыболовные и торговые суда альбиносов, сделанные из белых дубов с почти прозрачными ветрилами (парусами).
Выколоточный молоток применяется при чеканке и других работах с металлической пластиной.
Ушкуй – торговый корабль одновременно и боевой.