Путь Грифона. Сергей Максимов
криком подхватил приказной тон Ворошилова Минин.
Одновременно, вдали, справа и слева от выстроившихся полков, прогудели паровозные гудки бронепоездов, которые, сбавив ход, стали медленно приближаться. Им предстояло остановиться за строем, создав непреодолимую бронированную стену за спинами «замаранных».
– Мы, Революционный военный совет Первой конной красной армии, именем Российской Социалистической Советской Рабоче-Крестьянской Республики объявляем, – артистически сделал небольшую паузу Минин, – слушайте, честные и красные бойцы, слушайте, преданные до конца трудовой республике командиры и комиссары…
Точно не понимая, кого и что им слушать, пешие полки, несмотря на команду «смирно», стали вертеть головами, пытаясь понять, что происходит вокруг них. Минин нарочито театральным голосом продолжал читать строки приказа:
– Первая конная армия в течение почти целого года на разных фронтах разбивала полчища самых лютых врагов рабоче-крестьянской власти… Гордо реяли красные знамена, орошённые кровью павших за святое дело героев, окроплённые радостными слезами освобождённых тружеников. И вдруг совершилось чёрное дело, и целый ряд неслыханных в рабоче-крестьянской армии преступлений. Эти чудовищные злодеяния совершены частями одной из дивизий, когда-то тоже боевой и победоносной. Выходя из боя, направляясь в тыл, полки шестой кавалерийской дивизии, тридцать первый, тридцать второй и тридцать третий, учинили ряд погромов, грабежей, насилий и убийств. Эти преступления появились ещё раньше отхода. Так, восемнадцатого сентября совершено было два бандитских налёта на мирное население; девятнадцатого сентября – три налёта; двадцатого сентября – девять налётов; двадцать первого числа – шесть и двадцать второго сентября – два налёта, а всего за эти дни совершено было больше тридцати разбойничьих нападений…
По мере того как читался приказ по армии и медленно приближались бронепоезда, росла напряжённость в рядах конных и растерянность с нервозностью в пеших рядах «замаранных» конармейцев. Стояла почти абсолютная тишина, нарушаемая только стуком колёс приближающихся бронированных вагонов, которые казались символами неотвратимости грядущего возмездия. И до всех, казалось, только теперь стал доходить истинный смысл событий, произошедших в последние дни и недели в Первой конной армии товарища Будённого. Казалось, что и голос Минина, продолжающего чтение исторического приказа, становился всё более громким и непостижимо грозным:
– В местечке Любарь двадцать девятого, десятого, произведён был грабеж и погром мирного населения, причем убито было шестьдесят человек. В Прилуках, в ночь со второго на третье, десятого, тоже были грабежи, причем ранено мирного населения двенадцать человек, убито двадцать один и изнасиловано много женщин. Женщины бесстыдно насиловались на глазах у всех, а девушки, как рабыни, утаскивались зверями-бандитами к себе в обозы. В Вахновке третьего, десятого, убито двадцать человек, много ранено изнасиловано.