Мальчик, который видел демонов. Кэролин Джесс-Кук
На практике убедилась: открытое окно вселяет в пациентов уверенность, что они не в ловушке, выход есть, если вдруг возникнет необходимость, пусть даже для того, чтобы выбраться из этих окон, потребуется высокая лестница и ловкость Человека-Паука. Он кивнул, глубоко вдохнув. Уже расслаблялся. Это хорошо.
Я села, скрестив ноги на полу, выложенном разноцветной мягкой плиткой, достала из сумки блокнот и ручку. Алекс переминался с ноги на ногу, глядя на Майкла, сидевшего на стуле в другом конце комнаты.
– Не будешь возражать, если я стану кое-что записывать по ходу нашей беседы, Алекс?
Он устроился поудобнее, скрестил ноги, положил руки на лодыжки и кивнул.
– Я тоже кое-что записываю.
– Ты? – поинтересовалась я. – Рассказы? Стихи? Ведешь дневник?
На третьей моей попытке его глаза ярко вспыхнули.
– Я веду дневник. Записанное позволяет мне лучше понять смысл.
Я подняла блокнот, но Алекс смотрел в угол, глубоко задумавшись.
– Откуда он у вас? – спросил он, уставившись на мой шрам.
– Ерунда. – Я провела рукой по неровной канавке, тянувшейся со щеки на шею, напоминая себе, что эмоции надо держать в узде. – Ты когда-нибудь падал с велосипеда?
– Однажды я поцарапал колено. – Долгая пауза, Алекс словно вспоминал тот давний случай: – Почему вы носите на шее горловину флакона?
Он смотрел на серебряный талисман, висевший на цепочке. Я приподняла его.
– Это не горловина флакона. Я называю его «SОS-талисман». Он подскажет людям, что делать, если у меня вдруг случится анафилактический шок.
Алекс повторил слова «анафилактический шок».
– Что это?
– У меня аллергия на орехи.
Его синие глаза округлились.
– Даже на арахис?
– Да.
Алекс задумался.
– И на ореховое масло?
– На него тоже.
Он склонил голову набок.
– Почему?
– Моему организму они не нравятся.
Теперь он смотрел на меня более пристально, словно пытался определить, не взорвусь ли я в следующий момент, не отращу ли вторую голову.
– А что произойдет, если вы съедите, к примеру, «Сникерс»?
«Вероятно, не смогу дышать», – подумала я, ответив:
– Сразу засну.
Его глаза стали еще шире.
– Вы храпите?
Я громко рассмеялась.
– Майкл говорил мне, что ты знаешь смешные анекдоты. Я люблю анекдоты. Расскажешь мне свой самый любимый?
Алекс посмотрел на меня, словно раздумывая, потом медленно покачал головой.
– Не могу. У меня слишком много самых любимых.
Я выдержала паузу, прежде чем предложить:
– Хочешь, я расскажу тебе один из моих любимых?
– Нет, я знаю, какой расскажу. – Алекс откашлялся. – Согласно статистике, из каждых семи гномов весельчак только один.
Мне потребовалась пара секунд, чтобы понять, но уж когда поняла, так смеялась, что лицо Алекса засияло, будто китайский фонарик.
– Этот я не