Парад нескромных декольте. Маргарита Южина
жениха от невесты не отказываться, а разуть глаза и увидеть, наконец, какое сокровище он обрел. Вернее, обретет, когда сводит Ирину Адамовну в загс.
Жених выбежал из пивнушки с горящими глазами, зато Клавдия вернулась домой, точно выжатый лимон.
Навстречу ей немедленно выскочила свекровь и возмущенно затрясла овечьими кудряшками.
– Клавдия! Немедленно отвечай! Где ты столько времени провела без супруга и куда подевала ведро? Мы тебя столько ждали!
– Мамаша, что это вас понесло? – недобро уставилась на нее Клавдия. – Вы что, уже ужин приготовили? Нет? Тогда не понимаю, зачем меня ждали?
Сбитая с мысли Катерина Михайловна долго хлопала накрашенными веками, потом мило поинтересовалась:
– А разве не ты должна была… ужин?
– Да что вы в самом деле? Когда это я готовила?! А, кстати, скажите Акакию, если кушать захотите, – он с удовольствием порадует нас манной кашей.
Акакий не хотел потеть у плиты, поэтому быстренько взял под локоток супругу и бережно повел ее в спальню.
– Клава, я вот чего подумал… Маменька, ну что вы рот-то открыли, прям неудобно за вас! – шикнул на мать Акакий и повел жену дальше. – Клавдия, я все про Ирину думаю… Надо, наверное, показать ее психологу.
– А… а где ж его найти? Сейчас столько шарлатанов, только деньги драть умеют…
– Клавдия, у меня в страшных потугах родилась мысль: мы к Жоре обратимся! – обрадовался своей умной мысли Акакий Игоревич. – Уж у него точно есть знакомый психолог, я прямо носом чую. А как же – ему и самому иногда требуется, я же вижу!
– Акакий, с психологом ты верно сообразил. Молодец, а то ведь, ты подумай…
Клавдия подробно рассказала супругу и о заклеенных стеклах, и о расстрелянных куклах, и о найденном кошельке. А о несчастном женихе вздыхала долго и со вкусом.
– Теперь ступай, – закончила жена жалобно. – Сообрази ужин. Мне еще надо Жоре позвонить, может, у него и впрямь психолог где завалялся.
Акакий скучно поплелся на кухню, а Клавдия заперла дверь на защелку. Из кармана просторных, как парашют, брюк она достала найденный Ириной кошелек.
Кошелек был совершенно обычным. Из хорошей кожи, но не новый, местами уже порванный. Деньги из него Ирина, понятное дело, забрала, а больше ничего в нем не оказалось. Ни бумажки, ни клочка, ни обрывка.
– Ну и что мы узнали? – спросила себя Клавдия. – Ясно только, что деньги подбросил кто-то состоятельный. Даже по кошельку это видно. Хотя… Интересно, а зачем кому-то состоятельному приспичило осыпать Ирину деньгами?
Никто, конечно же, ей не ответил. Только Тимка презрительно сощурил янтарные глаза.
Утром Клавдия подскочила от того, что к ней в постель нырнуло что-то холодное и скользкое. Подскочила и услышала:
– Правильно, Клавочка, пора уже подниматься.
Возле нее стояла Катерина Михайловна. В восемь утра старушка была уже в полном параде – накрашенная праздничной помадой Клавдии и благоухающая ее духами. Под одеяло к невестке