Семейная тайна. Т. Дж. Браун
платье из черной полушерстяной ткани. Пруденс неуверенно улыбнулась ей. Неужели это леди Саммерсет? Лорд Конрад взял ее за руку, и Пруденс вздрогнула от неожиданности.
– Пруденс, это миссис Харпер, наша экономка. Миссис Харпер, это Пруденс, камеристка моих племянниц. Будьте добры, покажите ей крыло для слуг и помогите устроиться. Вещи принесут позже.
– Да, сэр.
Женщина крепко схватила Пруденс за локоть и повела в обход здания. Пруденс обернулась и увидела Викторию и Ровену, глядевших на нее с разинутым ртом.
Не меньше удивился и лакей, который ждал у кареты, чтобы помочь девушкам сойти. Он тоже видел эту сцену и было дернулся следом, но другой лакей толкнул его локтем, и парень замер на месте.
– Куда это миссис Харпер уводит Пруденс? – спросила Виктория, готовая взорваться.
Дальше Пруденс не слышала. Экономка провела ее по крутой лесенке вниз до маленькой боковой двери.
Вход для слуг.
Если раньше она не знала своего места, то ныне уяснила вполне.
Глава третья
Леди Саммерсет, Амброзия Хаксли Бакстон, наблюдала за прибытием своих новых подопечных, укрывшись в личном будуаре. Окно с частым переплетом выходило на парадный двор, что позволяло графине наблюдать за всеми, кто приезжал в Саммерсет или уезжал из него. Она видела, как ее супруг с должной поспешностью избавился от докучливой девицы. Правильно сделал. Ведь именно он был виновен в создавшейся неразберихе. Леди Саммерсет не любила возводить обвинения понапрасну, но в данном случае все было предельно ясно.
Она придвинулась к окну, однако картина по-прежнему оставалась по краям размытой. Один из многих подарков преклонного возраста, о которых ее никто не предупреждал. Разумеется, дело не безнадежное. Альтернативой старению была кончина в расцвете лет, и хотя некоторые находили в этом романтику – умереть без морщин, леди Саммерсет мыслила слишком здраво, чтобы считать это истиной.
– Гортензия! Подай мне очки.
Не отрывая взгляда от окна, графиня протянула руку. Она знала, что Гортензия давно стоит с очками наготове. Конечно, тактичность не позволяла ей первой предложить их госпоже – одна из массы причин, по которым Гортензия слыла самой ценной камеристкой в Британском королевстве.
Леди Саммерсет надела очки и нахмурилась. Похоже, Виктория собирается устроить скандал. Дитя всегда отличалось склонностью к мелодрамам, но пусть с ней разбирается супруг. Поделом ему, если вдуматься.
Графиня присела в кресло у окна и снова протянула руку:
– Гортензия, будь добра, налей мне чашку чая. Благодарю.
На ее благородном лице засияла самодовольная улыбка, проистекавшая от сознания полнейшей непричастности к сцене, разыгрывавшейся внизу. Все эти годы леди Саммерсет предупреждала, умоляла, угрожала и уговаривала, но ее мудрость и дальновидность были сброшены со счетов, словно домыслы «глупой» женщины. И вот разразилась беда, причем настолько серьезная, что ей было не до ликования по поводу того, что она была права.