Гечевара. Мария Чепурина
он предполагает, замышляет акт насилия.
– От кого поступило заявление? – спросила оператор.
– Костров я… Федя, – брякнул Алексей.
Ему сказали: выезжает бригада.
Дальше «плёнка» «закрутилась» ещё медленней.
Он ползал через силу от стола к столу, боялся посмотреть на свой «объект», страшась того, что тот уже ушёл или, напротив, всё сидит и ждёт, когда скрестить взгляд с Лёшиным. Вздрагивал на любой шум. Когда Снежана заявила ему: «Посмотри, как здесь натоптано!» – едва ли не подпрыгнул. Как лунатик побежал за шваброй, стукнулся лбом об дверь подсобки… Вдалеке раздался смех… или почудился? Готовый вот-вот разрыдаться, упасть в обморок, умотать из этого кошмара и бежать до самого Игыза, Лёша кое-как нащупал швабру. Потащился отмывать, что сам же натоптал, вернувшись с улицы. Открыл дверь в зал…
И в этот же момент напротив, точно по прямой, мгновенно распахнулись двери входа:
– Всем стоять!
– Милиция!
Алёша крепко-накрепко зажмурился. Вокруг был топот, ахи, охи, ухи, эхи. Вновь открыв глаза, Двуколкин наблюдал лишь спину террориста, уводимого в наручниках.
Человек в погонах капитана подошёл к Снежане.
– Кто? Костров? – переспросила менеджер. – Что? Фёдор? Здесь такой не работает.
Алёша затворил дверь, снова спрятался в подсобку, прыгнул в самый дальний угол… Только бы не нашли, только бы не вычислили!..
Когда милиция ушла, Снежана долго ещё была бледной. Так разволновалась, что, наверное, до вечера ни разу никого не пошпыняла. А Алёша был доволен: его так и не нашли! Заказчики бандитов, «сникерсная мафия» пусть себе ищут Кострова. Впрочем, и медали не дождаться… Но зачем Алёше, антиглобалисту и врагу режима, всякие медали от правительства?
Двуколкин был так рад, что даже рассудил: «Работа не такая уж плохая. Ну, а что? Наверно, будь я грузчиком, не смог бы обезвредить этого бандита. А содействие буржуям в травле населения гамбургерами… Что ж тут… Не я, так был бы другой. И, в конце концов, ведь каждый сам решает – есть или не есть».
В голове Алёши сладко завозился оптимизм. Объявление с экрана телевизора о подвиге «Кострова», о поимке буржуазных мафиози он уже как будто видел. Ира с Лизой так напуганы… Пожалуй, если всех поймают, то он скажет. Скажет: «Помнишь тот арест? Ведь это я засёк. Да, было страшно. Но я думал не о славе». Скажет только Лизе.
Посидев немного в раздевалке – сам, без спросу – новоявленный герой приятно насладился отдыхом и тем, что навредил компании. Наказания не было. Понятно! Раз Снежана в шоке от ареста, то, конечно, ей не до каких-то тряпок с плинтусами, так, пожалуй, можно и не напрягаться. «Хоть не ползать на карачках», – решил Лёша. С этой сладкой мыслью он пошёл в зал, предвкушая, как красиво встанет возле тумбы и, быть может, раз-два в пять минут лишь станет отвлекаться на подносы. И всё, баста!
Он открыл дверь, вышел…
И чуть не упал.
За столиком, совсем рядом с тем местом, где сидел бандит, теперь расположился, – боже, нет, нет, это не оптический обман! – Артём. Товарищ по борьбе ел сэндвич, запивал, конечно, «Кока-колой», иногда