Между завтра и вчера. Марина Серова
на машине, кажется, или еще что-то там, я не помню, времени прошло уйма, целая жизнь! – Она распахнула дверь, намереваясь меня вытолкать.
– Боже мой! – схватилась я за голову. – Кошмар! – Я понимала, что мне следует немедленно спасать ситуацию. Елизавета Елизаровна, похоже, кое-что знала о бывшей владелице жилплощади. Я еще при входе заприметила небольшое кресло в коридоре и сейчас плюхнулась в него, словно у меня от услышанного подкосились ноги. – Простите меня, я, правда, не понимаю! – Я посмотрела на нее молящим взглядом. – У нас в классе училась еще одна Карина, может быть, это она приходила к вашему сыну… Да вы у него спросите, наверное, он запомнил, как выглядела та девушка. – Я настолько вжилась в роль, что мои глаза увлажнились готовыми пролиться слезами. Женщина была растрогана.
– Знаете, что, милочка, мне, если честно, не особенно важно, та вы или другая Карина. Просто сил у меня нет возвращаться к той истории… – В голосе ее прозвучали усталые нотки.
– А что же случилось? Света была такая тихоня, как это вообще возможно, что она вдруг села за руль и разбилась?
– Но на этот вопрос я вам не отвечу, я ее ведь и не знала. Квартиру нам продал ее муж, после трагедии практически сразу. Такой странный мужчина. Я сама занималась сделкой, сын у меня, знаете ли, больше по научной части… – добавила она, стараясь объяснить свою активность и осведомленность.
– Да, так часто бывает, я тоже привыкла решать за двоих, – чтобы вернуть ей расположение. – И что же, у Светы был муж?
– А почему вас это удивляет, по-моему, это вполне обычная история для молоденькой девушки, – пожала Елизавета Елизаровна плечами.
– Понимаете, у нее, как бы сказать, был небольшой, но заметный изъян во внешности – родимое пятно на щеке, парни в школе ее задразнили.
– Ну, про такие подробности я не знаю, в конце концов, если хороший человек, то можно полюбить его и с изъяном… – пожала она плечами. – Но могу сказать, что этот Антон, ее муж, не выглядел особенно несчастным, когда получал деньги за квартиру. Мне вообще такие типы не нравятся. Прическа гелем зализана, лицо такое с ухмылкой, в общем, даже вспоминать противно. – Елизавета Елизаровна замолчала. – Да, мы вселились, сделали ремонт, а потом явилась эта девка, Карина! – При этом она вперила в меня тяжелый взгляд, словно хотела понять по моей реакции, что это точно не я досаждала им в то время.
– И что она сделала?
– Кричала, пыталась судом нас запугать, в убийстве обвиняла, но мы показали ей все бумаги, даже адвоката привлекали за довольно крупную сумму, – специально выделила она интонацией последнюю фразу.
– О… понимаю…
– Не уверена я, что вы способны понять, что мы тогда пережили?! – Она всплеснула руками, но довольно быстро взяла свои эмоции под контроль. – Неважно все это теперь уже… Эта Карина исчезла так же быстро, как и появилась, стоило нам только ее отправить к Антону – тому, кто продал квартиру. Но мне неприятно все это вспоминать. – Она поправила рукой прическу. – Наверное, теперь, когда я вам ясно объяснила, что Светы ни здесь, ни