Жизнь солдата. Лев Моисеевич Липовский
за поплавком. Это было очень унылое занятие. Однако брату оно нравилось. Нет, не ради рыбы ходил он на рыбалку, а ради самого процесса ловли рыбы. Он говорил, что на рыбалке он приятно отдыхает.
Я предложил ему поехать со мной, но он отказался. Пришлось опять одному плыть дальше. Предупреждение брата скоро оправдалось – лодка прочно села на мель. Скорее всего, что на этом месте я бы повернул домой, но после встречи с братом это было просто невозможно. Его присутствие поблизости придало мне силы и упорства, и я стал рывками тянуть лодку. С трудом лодка сантиметр за сантиметром продвигалась вперед. В конце концов я достиг благоприятной для лодки глубины и смог продолжать свой путь, уже сидя в лодке. Я гордился сам собой, ведь я преодолел непроходимое место вопреки предсказанию старшего брата. Даже петь захотелось.
Но торжество мое оказалось преждевременным: через два поворота лодка опять уперлась в мель. Пришлось опять вылезти из лодки и опять рывками тащить ее через этот мелкий ручей. Я уже стал жалеть, что не послушался брата, и заодно сердился на него за то, что он отказался поехать со мной. Вдвоем было бы гораздо легче. Но брат никогда не принимал меня всерьез, считая чуть ли не младенцем. Поэтому он не мог пойти на поводу у моих желаний.
Время покажет, что он был отчасти прав. Он настолько серьезно относился к жизни, что всегда казался намного старше своих лет. А про меня такое нельзя было сказать.
Я так утомился с перетаскиванием лодки, что решил отдохнуть и заодно посмотреть, где я нахожусь. Я вскарабкался на отвесный берег и осмотрелся. Впереди за лозняком совсем близко стояли старые дубы, которые хорошо были видны с нашей горы. Рядом проходило шоссе, которое делало здесь резкий поворот налево, уходя за дубовую рощу. Вокруг было тихо. По шоссе у самого поворота ехал крестьянин, а в сторону города шли две женщины с плетеными корзинами. Спускаясь к мелкому ручью, я опять подумал, не повернуть ли мне обратно? Но там сидел брат, а я хотел доказать ему, что я тоже на что-то способен, и поэтому без сожаления потащил лодку вверх по Комаринке.
В одном месте лодка так застряла, что я не мог сдвинуть ее с места. Я уже подумал, что надо найти палку и подталкивать лодку с помощью рычага. Весло для этого я боялся использовать, чтобы не сломать его. Но тут меня осенила счастливая догадка. По середине ручья, шириной сантиметров тридцать, было глубже. Вот я и подумал, что если один борт лодки немного приподнять, то противоположный нижний угол лодки будет скользить по этой более глубокой канавке. Я попробовал так делать, и продвижение лодки пошло веселей.
А когда я после очередного поворота Комаринки увидел широкий водный простор, у меня от радости сердце заплясало. Как я был доволен, что не повернул с полпути. Я давно мечтал увидеть такую Комаринку. Я ведь знал, что здесь у дубовой рощи Комаринка похожа на настоящую речку шириной более сорока метров. Эта водная гладь с нашей горы совершенно не была видна, но я догадывался о ее существовании. Я был в восторге, что добрался сюда.
Я тут же забыл о всех своих мытарствах.