Больше черного. Оксана Кожемяко
выхватил из темноты дверь моей комнаты, она резко остановилась, пропуская меня вперед, и воззрившись на меня так, будто хотела сшить на меня костюм, произнесла полушепотом:
– Вы, смотрю, доктор Ранду, что-то пишете и пишете. И вижу, что, хозяин мой, мистер Чарльз, вас интересует. Да только он ничего вам не скажет о себе, а я много чего знаю, в семье Гуилхемов давно живу. И жену его покойницу, я с пеленок вынянчила.
Вот это был сюрприз. Я, конечно, не подозревал, что кто–то может прочесть то, что я открыто и доверительно оставлял на столе. Но теперь этот факт был мне на руку, к тому же миссис Бэйс действительно создавала впечатление весьма осведомленного человека, поэтому я не преминул ухватиться за возможность воспользоваться ее знаниями.
– Что ж, миссис Бэйс, – деловито произнес я, – помимо спасения жизни моей, вы еще спасаете мою мечту. С меня соверен.
Ее глаза радостно блеснули. Не алчно, а именно радостно. Судя по всему, добрую женщину тяготил груз информации, которым ей необходимо было поделиться. Похоже, сказывался замкнутый круг Латус–хилла, где разговоры на данную тему были перемолоты не один раз, и посему требовался необъезженный слушатель. Что-то подсказывало мне, что и еда, и вино, а теперь и свечи в безлунную ночь возникли неспроста. Это было нечто вроде мзды за мое внимание. Как не крути, со всех сторон выгода светила мне наияснейшая. Меня готовы были кормить, поить и держать свечи, лишь бы я слушал и внимал.
В очередной раз я убедился, – зависимость человеческих судеб от обстоятельств, так или иначе сложившихся помимо людской воли не просто факт, а упрямый факт. Терзаемый подозрениями, что все происходящее с нами, было задумано кем–то, без нашего участия, и что даже человеческие сомнения и муки выбора заранее спланированы, я все же где–то в глубине души надеялся, что желания и поступки земных существ не столь руководимые и прослеживаемые. Причем, когда ты задумываешь нечто, неведомые силы либо становятся на твою сторону по какой–то странной прихоти и помогают во всем, подсылая и нужных людей, и подстраивая выгодные комбинации событий и даже погоду. Либо, вероятно заключая жестокое пари, низвергают на нас беды и страдания, чиня препятствия на дорогах, ведущих нас к заветной цели, дабы испытать и убедиться в находчивости и выносливости подопечных своих. Наблюдая за тем, как человеки выкручиваются из заданных ситуаций, придумывают, – уж, будьте уверены, фантазии им хватит, – новые задачи. Что же может сам человек и в чем смысл его земного существования, – вопросы, задаваемые в минуты отчаяния, когда не хватает сил и земля кажется адом и видится покой только в небытие, – вопросы, натирающие мозоли и раздражающие индивидов, склонных к примитивно–религиозному прочтению земных испытаний.
Неужели человек создан лишь для того, чтобы потешать небеса и преисподнюю? Чего ждут от него, одинокого и ищущего истины? Просветления? И сии экзерциции в воспитательных целях прописаны и ниспосланы, дабы человек не порастал духовным жирком?
Вывод