Алексей Котиков. Минское антифашистское подполье в рассказах его участников. Евгений Иоников
Основной контингент для их пополнения искали среди гражданского населения Минска (особенно много людей отправили из числа железнодорожников – подпольная организация в железнодорожном депо продолжала действовать) и скрывавшихся в городе командиров РККА и бежавших из лагерей военнопленных красноармейцев. Последние две категории партизанских резервов находились в ведении Военного Совета партизанского движения (ВСПД) Ивана Рогова, Сергея Антохина и Ивана Белова, которые снабжали военных поддельными документами и выводили их из города. Исай Казинец отвечал за связи с еврейским гетто, в том числе через него осуществлялся вывод молодежи из гетто в партизанские отряды. О созданных с участием горкома и Военного Совета отрядах (отряды Воронянского, Ничипоровича, Осташенка, Никитина и др.) мы рассказывали в очерке «ВСПД. Рогов, Антохин и Белов». Здесь же отметим следующее.
Вывод людей в отряды проходил по единому, заранее разработанному сценарию. «За каждым членом горкома был закреплен определенный район города, от которого шли связи к предприятиям, улицам и лагерям военнопленных. За каждого подобранного для отправки несли персональную ответственность люди, которые подбирали кадры и рекомендовали их горкому – во избежание засылки немецкой агентуры.
В день прихода связного от того или иного отряда, ставились в известность члены горкома, которые готовили группу для вывода из города.»51
Это была непростая задача. Бывали удачные попытки – как, например, отправка группы военных в Руденский район во главе с батальонным комиссаром Бывалым в конце декабря 1941 года (см. очерк «Жан»). Случались и неудачи.
Алексей Котиков поведал о попытке создания Ратомского отряда. На его формирование был поставлен капитан Красной Армии, окруженец Фомин. Перед выводом людей из города, ответственные за организацию отряда (Казинец, Котиков и Кузнецов) послали Фомина в разведку – подыскать место для его размещения. В оговоренные сроки они отправили в район Ратомки более 80 человек бывших военнопленных. Выходили с Грушевского поселка, Фомин должен был встретить людей за городом, но не явился в условленное место. Все 80 человек вынуждены были вернуться назад. Вскоре в город явился и Фомин. Но в Минске к этому времени (двадцатые числа марта 1942 года) уже начались аресты. На проваленной конспиративной квартире горкома Фомин был арестован52, и, как утверждал Алексей Котиков, на следствии «вел себя хорошо», дал согласие работать в качестве тайного агента и из-под стражи был освобожден. Аккуратно выполнял задания гестапо, за что они ему предоставили жилой дом с обстановкой.53
Мартовский разгром 1942 года минское подполье переживало тяжело. Массовые аресты в городе продолжались до апреля. В несколько дней городской партийный комитет и Военный Совет были обезглавлены. Полиции безопасности и СД удалось захватить живыми членов горкома Исая Казинца («Славка»), Георгия Семенова («Жорж»), и Степана Зайцева («Заяц»), а также все руководство
Минский подпольный партийный комитет КП (б) Б. Стенограмма заседаний комиссии ЦК КПБ по Минскому партийному подполью. Первый экземпляр. Стенограмма выступления Котикова А. Л. 7 июля 1958 г. НАРБ, Ф. 1346, оп. 1, Д. 75, Л. 163
Минский подпольный партийный комитет КП (б) Б. Стенограмма заседаний комиссии ЦК КПБ по Минскому партийному подполью. Первый экземпляр. Стенограмма выступления Котикова А. Л. 7 июля 1958 г. НАРБ, Ф. 1346, оп. 1, Д. 75, Л. 168
Минский подпольный партийный комитет КП (б) Б. (Коллекция). Особая папка. Выписки из протоколов допросов лиц, принимавших участие в партийном подполье гор. Минска в 1941 – 1944 гг. Т.1. 1942 г. – 1959 г. Протокол допроса арестованного Котикова Леонида Лаврентьевича от 28 марта 1946 г. НАРБ, Ф. 1346, оп. 1, Д. 105, Л. 184