Из мухи получится слон. Дарья Калинина
сна, оказывается, всегда сипела, как застарелый пьяница.
– Ты соображаешь, сколько сейчас времени? – набросилась я на нее. – Мы же к двум часам не успеем. Тебе только умываться не меньше получаса нужно.
– Без паники, – отозвалась Наташа. – На водные процедуры хватит и двадцати минут. И могу обойтись без завтрака.
– Ты с ума сошла. Завтрак приготовлю я, а ты не трать времени и – марш мыться. Иначе я за себя не отвечаю.
Через каких-нибудь сорок минут мы бодренько пробежали к ближайшему входу в метро.
Удивительно, но в библиотеку нам удалось попасть без всяких проволочек. Постовой мельком глянул на наши пропуска и отвернулся.
– Куда теперь? – спросила Наташа.
– В туалет. Перевоплощаться. Кстати, о чем ты не захотела вчера вечером сообщить по телефону?
Последовало продолжительное молчание. Я уже предположила самые гнусные вещи, как вдруг Наташа заговорила:
– А-а, вспомнила. Я договорилась с капитаном Степановым, и он обещал держать нас в курсе – неофициально, ясное дело, – если будут какие-то новости. А говорить я тебе об этом не хотела, потому что телефон твой, милочка, может прослушиваться.
– Ну, прошу в кабинет, госпожа конспираторша.
Я затолкала Наташу в кабинку, где мы и приступили к изменению своих образов, решив на всякий случай слегка изменить и облик Наташи. Но увлеклись делом и чуточку пересолили. Я напялила на себя уже привычный парик и в один момент превратилась в жгучую брюнетку. Нанесла легкий слой грима и покрылась загаром. Накрасила глаза, губы и обмоталась шифоновым шарфиком нежно-бежевого цвета. На мне была длинная шерстяная юбка неприметного кирпичного цвета, черная блузка и длинный вязаный жилет в клетку. Мой теперешний облик ничем не напоминал девушку, которую бандиты видели в кафе.
Наталья была в синих джинсах и темно-синем бадлоне. Волосы она собрала в хвост и надела очки с простыми стеклами. Очки ей шли и к тому же изменили ее до неузнаваемости. Гримом она тоже воспользовалась – надо же было замазать свои синяки. И чтобы я не слишком выделялась, как она мне объяснила. Я оглядела нас с пристрастием и осталась довольна. И в смысле эстетики, и в смысле неузнаваемости камуфляж нам удался на славу. Теперь оставалось обнаружить тех или того, из-за кого мы замаскировались. Иначе вся возня пошла бы насмарку. Глупо щеголять по библиотеке, вырядившись как попугаи.
Хихиканье и наши возбужденные восклицания были слышны на весь туалет, что выяснилось, когда мы, очень гордые собой и своей новой внешностью, вышли «в люди». Нас встретили задумчивые и пытливые взгляды многочисленного общества, собравшегося тут. Общество сплошь состояло из пожилых дам. Они, видимо, хотели что-то у нас спросить. Скорее всего нечто нескромное, потому что выражение их лиц я не назвала бы одобрительным. Мы верно поняли их и постарались покинуть комнату с наивозможной быстротой, провожаемые дружным молчанием, настолько полным негодования, насколько только молчание может быть чем-то заполнено.
Отойдя от опасного места с максимальной